"Василий Ершов. Хитрый еврей" - читать интересную книгу автора

Пилот-нструктор Григорий Александрович Фридманович выходит в салон, мы
окружаем его, как птенцы наседку. - Кого назову, тот и полетит. Да,
пользоваться солнцезещитными очками на посадке запрещаю. Научитесь видеть
землю - тогда пожалуйста.
Спор умолкает.
- Так, сейчас полет в зону. Будем знакомиться с режимом сваливания,
учиться действиям по выводу. Затем выключение и запуск двигателя в полете,
познакомимся с авторотацией винта. В конце - экстренное снижение. Пилипенко,
в кабину!
Торжествующий Валера шмыгает в дверь, упершись в подлокотники,
забрасывает тело в правое кресло, крякает, морщится и трет макушку:
проехался темечком по тумблерам на потолке. Экипаж посмеивается:
- Это тебе не на Ил-14! Забудь! Лайнеру кланяться надо, да пониже!
Да, кабина здесь, прямо скажем, тесновата, по сравнению с Ил-14, она
компактнее, покатый потолок зализан под приспособленный к большой скорости
обвод фюзеляжа. Лихость запрыгивания на свое кресло здесь явно неуместна.
Надо привыкать к солидности. Лайнер все-таки.

В зоне мы все по очереди прошли сваливание и получили тренировку по
выводу. Один полет давал полное представление, как ведет себя машина, когда
поток на больших углах атаки начинает срываться с крыла и трясти хвостовое
оперение. И одно движение штурвала от себя восстанавливало нормальный полет.
Мы запомнили порцию и темп отдачи штурвала и адекватное изменение шума
воздуха и вибрации машины. Никакой тренажер такого представления дать бы не
смог - только реальный полет. Зато если, не дай бог, такая тряска возникнет
в рейсовом полете - мало ли по какой причине, - раздумывать долго не будешь,
а сразу сунешь от себя и спасешь полет.

- Так. Теперь выключение двигателя. Будем выключать и запускать
критический, четвертый; сначала попробуем, что такое авторотация. Условия
самые неблагоприятные, поэтому быть готовым к немедленной даче ноги
полностью! Для ребят с Ил-14 это привычнее, а кто с Ан-2 - держите ухо
востро. Повторяю: предварительный крен 5-7 градусов, и как только бросит -
максимальная дача ноги! Приготовились! Давай предварительный кренчик влево.
Так, ну а теперь: четвертому ноль!
Самолет бросает вправо, созданный было крен моментально выправляется и
норовит завалиться уже в другую сторону. Давлю левую педаль изо всех сил, но
нос уезжает, уезжает вправо, ноги явно не хватает.
- Креном, креном помогай! Триммируй!
Кое-как, отклонив штурвал влево чуть не до упора, удается удержать
машину; после нажатия тумблеров триммера элерона и руля направления усилия
на педали чуть уменьшаются.
- Вот так, если, не дай бог, придется, и будешь заходить на посадку. А
попробуй-ка убрать противоположному до полетного малого газа. Разнотяг
уменьшится - тебе будет легче. Попробуй, попробуй.
Голос инструктора вальяжно-спокоен. Фридманович показывает нашему брату
эту впечатляющую картину далеко не в первый, и не в десятый раз.
Когда-то потом, в еще скрытом дымкой лет будущем, я перейму у старого
инструктора эту спокойную, как будто в беседе за рюмкой, манеру. Все в
порядке, ребята, учитесь, пока я жив: и покажу, и научу...