"Василий Васильевич Ершов. Страх полета" - читать интересную книгу автора

Стать совершенной ячейкой, абсолютной функцией. На английском - как на
родном. Опираясь на самую совершенную в мире авиационную автоматику.
Тяги-рычаги-качалки-пружины... Опыт По-2... Щас. Стиральная
машина-автомат - и цинковая гофрированная доска "Амурские волны"...
Ему хотелось вступить в спор, но здравый смысл удерживал его от
опрометчивого шага. Надо было терпеть и выжидать. Все равно его здесь не
поймут.

Разговор продолжался. Его поддержал проснувшийся штурман, и старики так
и не уснули. Второй пилот молча слушал, в разговор не встревал, и всем
показалось, что из парня, который не прыгает в глаза и не кичится своим
начальствующим папашей, будет толк.
К вечеру в Норильске расчистили полосу, и экипаж в сумерках пошел на
вылет. Начался рабочий день.


x x x


На линейке понуро стоял железный ряд самолетов. Засыпанные снегом,
зачехленные, с болтающимися флажками заглушек, в сугробах нерасчищенного
снега, дожидались своей неизбежной печальной участи воздушные лайнеры,
избороздившие в свое время тысячами белых полос бескрайнее небо. Не горели
на крыльях красные и зеленые аэронавигационные огни, не светились ряды
иллюминаторов; холодные трапы, так же засыпанные снегом, сбились в кучку
поодаль. Сгорбленная фигурка охранника скукожилась под крылом.
Неподалеку стояло несколько остовов полуразобранных на запчасти машин.
Ветерок покачивал открытые створки пустых капотов, спущенные пневматики
колес раздавило об асфальт. Разруха добралась до отслуживших свое ветеранов;
хищные скупщики металлолома давно уже вились вокруг компании. Все шло на
пропасть.
Климов с экипажем, подходя к этому самолетному моргу, испытывал давящее
ощущение своей ненужности, и в груди зарождался протест против того, что и
его вот так же скоро подденут на вилы и вынесут на помойку. Он не хотел
уходить, он знал цену своему опыту и надеялся хоть малую его часть перелить
в учеников. Вот хоть в этого, долговязого, в сына своего бывшего летного
товарища.
Димка на минутку отстал от торопящихся на вылет товарищей. Он во все
глаза смотрел, как заруливает на перрон толстенький, с чуть задранными вверх
крыльями, раскрашенный как попугай, иноземец. Не успел "Боинг" остановиться,
как к нему сломя голову понеслись спецмашины, покатили трапы, грузно пополз
топливозаправщик, подкатили автобусы за пассажирами. Бесконечной лентой
выкатывался из толстенького брюшка поток людей; не верилось, что их столько
умещается в небольшой на вид машине.
Климова больно царапнуло по сердцу: да, мальчишке хочется на
современную технику, зачем ему старая "Тушка?" Он готовится летать на
иномарке и, наверно же, ездит не на "Москвиче", а на "Тойоте". Ну, такова
жизнь - молодое тянется к новому.
Он крякнул и, чтобы отогнать эти неприятные мысли, прикрикнул на
второго пилота: