"Олег Ермаков. Вариации " - читать интересную книгу автора

предостерегающие стоны. Кровь посвежела.
- Уколы не делали?
- Нет.
Сестра наложила марлю с прохладной мазью, туго забинтовала руку и
вскрыла ампулу, набрала жидкости в шприц, сменила иголку. Виленкин
расстегнулся, оголил плечо. Игла мягко вошла в кожу.
Хирург заполнял карту.
- Через день на перевязку.
- А может, я сам?
Хирург ничего не ответил, посмотрел скучно мимо. Виленкину пришлось
поблагодарить всех и удалиться. Навстречу ему шла старуха с забинтованной
головой.
В гардеробе он получил свое пальто, оделся. На улице было все так же
пасмурно, тепло. Виленкин достал из кармана часы. Звонить Гарику еще рано.
Итак, он снова оказался на улице в странном положении бездомного,
бесцельно идущего человека. Он вышел на улицу Коммунистическую. Перед
подъездом обычного старого кирпичного жилого дома лежали скульптурные львы,
обшарпанные, с облупившимися носами. В пасти у одного торчал окурок.
Виленкин прошел мимо.
Далее на этой стороне стоял громадный особняк в несколько этажей,
бывший особняк купца, а ныне Дворец пионеров, то есть школьников. Хороший
особняк. Кирпич темно-красный. Высокие окна. Рядом голубые ели. Из одного
окна доносились звуки скрипки.
Направо - Концертный зал филармонии в здании бывшего Дворянского
собрания, колонны, розоватый тон, огромные окна с пышными белыми портьерами.
Прямо - Сад. Так называемый. Участок древес, окруженный
административными зданиями, асфальтом. В этом Саду мощные морщинистые
деревья, старцы - сколько им? Сад заложен в прошлом веке одним деятельным
губернатором на месте пыльной плац-парадной площади. Сейчас он напоминает
кусок древнего леса, - ну, если не обращать внимания на аллеи с дорожками,
низкими светильниками, скамейками. Небо здесь девственно древесное.
Темные округлые стволы.
Ребенок собирает листья.
Виленкин вошел в Сад, как в черно-белую фотографию. И сам он был
черно-бел.
Все происходящее еще предстоит осмыслить.
Жаль, что так и не научился озирать настоящее как бы из будущего. Хотя
нет, временами это удается. Но очень редко.
Вообще, может быть, именно этим люди друг от друга и отличаются: одни
живут в настоящем как в будущем, другие живут только прошлым. Третьи и вовсе
вне времени, то есть особенно близко к животным. Ведь как раз животные не
знают времени. И следовательно, они пребывают в вечности.
На самом деле вечность доступна лишь разуму.
Он подумал о "Синдиках" в доме Георгия Осиповича.
Доступна проникающей кисти живописца.
Музыке.
Нужна ли здесь "бритва Оккама"?
Музыка, живопись - это все прорывы. То есть своего рода самоубийства? В
концертном зале ты проваливаешься в черную дыру. Значит ли это, что можно
окончательно туда попасть, перерезав вены?