"Олег Ермаков. Зимой в Афганистане (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

- Бей очередями по тому дому! - Шварев ткнул пальцем в сторону
соседнего дома и дал по его окнам очередь.
И Костомыгин, прячась за дувалом, начал выпускать длинные очереди по
соседнему дому.
- Болван! - крикнул Шварев. - Береги патроны!
Было жарко. На зубах скрипела пыль. Хотелось сбросить горячую тяжелую
каску и громоздкий бронежилет. Костомыгин выпускал короткую очередь, выжидал
и снова высовывался из-за дувала и посылал несколько пуль в окна высокого и
огромного дома, но никак не мог застичь врасплох пулеметчика. Пулеметчик
давал очередь из окна и прятался, переходил к другому окну и бил оттуда.
В кишлаке шла стрельба. То и дело рвались гранаты. В воздухе висела
пыль, и сильно пахло порохом. Взрыкивали скорострельные пушки БМП, глухо и
крупно стучали пулеметы. Пороховая вонь смешалась с запахом цветущих
деревьев, и Костомыгина тошнило. Чертовски надоело привставать и стрелять, и
снова пригибаться, и снова вставать, нажимать на курок и опять прятаться за
дувалом. И такая жара, и так воняет порохом и цветами, и в ушах звенит, в
горле пересохло, пулеметчик все лупит и лупит, и нет и не будет этому конца,
а Медведев, наверно, все еще скулит и выгибается в душной машине, и нет и не
будет этому конца... Из какого окна он сейчас будет бить? А где Опарин?
Костомыгин обернулся и увидел слева от себя мокрую, красную рожу с
выпученными глазами. Костомыгина затошнило еще сильнее. Он хотел заставить
Опарина стрелять, а не стоять столбом перед дувалом с вобранной в плечи
головой и опущенным автоматом, но вдруг сообразил, что пулеметчик уже не
стреляет. Он осторожно выглянул и обшарил глазами пустые черные окна. Поднял
голову еще выше и увидел, как из дверей дома во двор вышел широкоплечий
мужчина с поднятыми руками, за ним сгорбившийся парень, а позади этих двоих
шли Салихов и пехотинец.
- Они их взяли! - потрясенно закричал Костомыгин Швареву.
- Опарыш! Костыль! - крикнул Шварев на бегу, и Костомыгин с Опариным
побежали за ним.
Они выбежали на улицу, достигли ворот соседнего дома и ворвались в
тесный дворик.
Шварев молча подлетел к горбоносому, сухопарому, плечистому мужчине в
разорванной длиннополой голубой рубахе и ударил его в подбородок прикладом.
Горбоносый запрокинул голову, но устоял на ногах. Большеглазый парень,
стоявший чуть позади мужчины, съежился и вскрикнул, как будто это его
ударили с разбегу прикладом. Мужчина выпрямился. Изо рта у него плыла кровь.
- Какая ж сука Медведева подстрелила? - крикнул Шварев.
Мужчина смотрел на него исподлобья, и на его заросших черной щетиной
щеках бугрились желваки. Парень стащил с головы грязную чалму и закрыл ею
лицо.
- Ну что? - спросил Салихов.
- Они Медведя подстрелили, - сказал Шварев, оглядываясь.
Салихов кивнул.
- Так, - сказал Шварев, утирая потное лицо рукавом. - Все. Мурд,
ребята, мурд. Все, хана, - сказал он пленным, и плечи парня задрожали, а у
мужчины сузились глаза.
- Так, - пробормотал Шварев, - так... - Он оглянулся еще раз,
встретился взглядом с глазами Опарина и повторил: - Так.
- Тогда давай быстрей, - пробасил пехотинец, - пока офицеры не видели