"Илья Эренбург. Летопись мужества: Публицистические статьи военных лет " - читать интересную книгу автора

слишком гуманны к этому сброду".
Вслед за этим Кетхен пишет, что она получила от mutti печенье, что она
сейчас будет пить ликер с секретарем "ортсгруппы" герром Rowe и что она шлет
своему Грокиманну "страстные поцелуи".
Эта Кетхен сентиментальна, как классическая Гретхен. Она кровожадна и
тупа, как образцовая гитлеровка. Ее признания представляют тем больший
интерес, что она пишет не из захваченного края, но из самой Германии, куда
гитлеровцы нагнали рабочих-поляков. Она скромно называет рабовладельцев
"работодателями". В маленьком прусском городке Кетхен боится одна
передвигаться. Она ругается площадной руганью, говоря о поляках. Легко
догадаться, как упомянутый в письме герр Рове, любитель "Майн кампф" и
ликеров, "усмиряет" поляков. В победоносной Германии царит страх.
Остается добавить, что Кетхен в конце письма говорит о своей тревоге за
родственников Грокиманна, проживающих в Ольденбурге: "Здесь говорили, что
туда часто налетают англичане..." Кетхен рассчитывала на близкое свидание со
своим Грокиманном: "После русского похода тебе, наверно, дадут отпуск". В
Дроссене немцы считали, что война на Востоке будет "молниеносной". Только
поляки не верили в торжество Гитлера и Кетхен.
Что ж, Грокиманн погиб где-то в Белоруссии. Молнии Гитлера застыли в
небе, как заколдованные. Правы оказались поляки...

28 июля 1941 года

Идиллические окрестности Москвы - леса, речка, лужайки с яркими
цветами, запахи смолы и сена. Никто не догадается, что здесь командный пункт
аэродрома. Воздух Москвы охраняют смелые летчики.
Под вечер тихо. Некоторые летчики спят, другие читают газеты или
валяются в траве. Близок час ночной работы. Телефон: "Группа
бомбардировщиков замечена над Вязьмой". Летчики наготове. Мощные прожекторы
пронизывают небо, их лучи рыщут, мечутся, настигают незримого врага. Вот
он!.. И тотчас вдогонку несется истребитель.
Двадцать минут длится воздушный бой. Слышны пулеметные очереди. В небе
огоньки. И вдруг над лесом пламя - это летит вниз "юнкерс".
Истребитель просит посадки. Вспыхивает на минуту свет. Победитель
садится. Все это кажется простым и непонятным - зоркость и упорство
летчиков, их уменье не потерять врага, найти среди кромешной тьмы аэродром,
садиться, когда белый туман, подымаясь с земли, все застилает. Кажется, что
у этих людей второе зрение.
А другие истребители уже наверху, они ждут, ищут, настигают. С земли
передают: "Правее, еще правее..." Два немецких бомбардировщика после первой
пулеметной очереди поворачивают на запад. Через час мы узнаем, что один из
них сбит в ста сорока километрах отсюда.
На востоке феерическая картина - заградительное кольцо дальнобойных
зенитных орудий: Москву охраняют не только с воздуха. Снопы прожекторов...
Эта ночь, казавшаяся недавно тихой, с мирным кваканьем лягушек, живет бурной
жизнью - никто не спит. В Москве - в метро, в убежищах - москвичи ждут
отбоя. А над ними и вокруг города идет бой. Люди сражаются за Москву,
которая теперь стала каждому русскому еще милее, еще дороже...
Сказать о напряжении, об усталости? Вряд ли эти слова выразят героизм
летчиков. Достаточно отметить, что некоторые вылетели в пятый раз за эти