"Кэролли Эриксон. Тайный дневник Марии-Антуанетты " - читать интересную книгу автора

- Кстати, ты не сказал, как зовут твою избранницу. Эрик в
нерешительности переступил с ноги на ногу.
- Ее зовут Амели, ваше высочество. Это одна из ваших горничных.
Я была так поражена, что пришлось присесть на ближайшую скамью. Моя
собственная камеристка! Женщина из штата прислуги, назначенного мне
Шуазелем, и, вне всякого сомнения, его шпионка.
Амели была хитрой и коварной особой, с преувеличенным самомнением,
смазливой и дерзкой. Подобно остальным горничным, она хихикала и язвила,
меняя простыни на кровати, не обращая никакого внимания на нахмуренный вид
графини де Нуайе и посмеиваясь за ее спиной.
Итак, Эрик и Амели были любовниками, и Амели забеременела - и при этом
смеялась надо мной, потому что я-то оставалась девственницей. Я слышала, как
графиня зовет меня, но не могла найти в себе сил, чтобы встать и подойти к
ней.
Эрик и Амели, Эрик и Амели... Мысль о них не давала мне покоя весь
день, пока я играла в карты с теткой своего мужа Аделаидой и присутствовала
на приеме в апартаментах мадам де Поластрон. Я была смущена и расстроена, и,
боюсь, мой смятенный вид не остался незамеченным и дал пищу для дальнейших
сплетен и пересудов.
Я все еще размышляю над столь неожиданным оборотом событий. Какая
горькая ирония - я, дофина, замужем за принцем, которому необходимо иметь
детей, но который не может их зачать. А моя горничная Амели беременна от
мужчины, которого хочу я, причем более всего на свете!

15 сентября 1770 года.
При дворе распевают новую жестокую песенку.

Маленькая служанка, служанка-малышка,
Что же ты наделала?
Большой животик, большой животик,
От кого же ты залетела?
Маленькая королева, наша дофина,
А ты что вытворяешь?
Танцуешь здесь, флиртуешь там,
Лучше раздвинь свои ножки!

Эта песенка обо мне и моей камеристке, и всем это известно. Я запретила
своим слугам распевать эту оскорбительную частушку.
Но проблема была не в Амели; главная трудность заключалась в жадной,
вульгарной любовнице короля мадам Дю Барри, с чьей руки и пошла гулять по
двору мерзкая песенка. Она-то и была моим врагом.
Я отказывалась раскланиваться с мадам Дю Барри, или разговаривать с
ней, или хотя бы признавать, что она существует. Даже если бы мать или граф
Мерси не советовали бы мне вести себя так, я все равно бы поступала только
таким вот образом, потому что куртизанкам, подобным мадам Дю Барри, нельзя
давать в руки ни капли власти при дворе.
Какой была бы жизнь в Шенбрунне, если бы любовнице моего отца принцессе
Ауэрспергской позволили влиять на решения, которые принимает император, и
управлять придворным обществом?
Разумеется, принцесса Ауэрспергская, нежная и очень приятная и милая