"Кэролли Эриксон. Тайный дневник Марии-Антуанетты " - читать интересную книгу автора

Мы обнимаемся и плачем, и я говорю, что всегда буду помнить ее и писать
как можно чаще.
- Ах, Антония, мне так страшно! Что будет, если он возненавидит меня и
отвергнет?
Ранее Карлотте несвойственно было проявлять слабость. Мне вдруг стало
жаль ее.
- Он не может отвергнуть тебя, ведь ты - эрцгерцогиня Каролина
Австрийская. По праву рождения ты стоишь выше него.
- Но, возможно, он сочтет меня неприятной и отталкивающей. Может быть,
он решит, что... моя внешность оскорбляет его взор.
На это я не нашлась, что ответить. Мы обе знаем, что Карлотта
невысокого роста и очень пухленькая, а черты ее лица нельзя назвать иначе
как невыразительными.
- Если у него есть хоть капля здравого смысла, он будет ценить тебя за
практичность, дальновидность и сильную волю. Вдвоем вы произведете на свет
здоровых детей.
Она побледнела:
- Мне остается уповать только на это.
Мне позволено немножко проводить Карлотту. Я могу проехать в карете
пять миль по дороге, ведущей на юг, в сторону горной гряды, отделяющей
владения Габсбургов от Пьемонта. Когда мы достигли точки, откуда семейный
экипаж должен повернуть назад, я вышла из кареты и направилась к Карлотте,
чтобы обнять ее в последний раз.
- Будь счастлива, дорогая сестра. Пиши чаще. Рассказывай мне обо всем.
Она вцепилась в меня обеими руками, потом судорожно отстранилась и
вернулась в свой экипаж. Мы стояли и махали вслед, пока лошади уносили
Карлотту вдаль.
Я с нетерпением буду ждать первого письма от нее.

19 ноября 1769 года.
С помощью матери и Софи я, наконец, сделала последние заказы
относительно своего гардероба. У меня будет сорок семь бальных платьев из
шелка и вышитой парчи и такое же количество вечерних нарядов. В данное время
портные шьют двадцать придворных платьев и еще столько будут готовы, когда я
перееду в свой новый дом. Французская мода меняется столь быстро, что
существует опасность того, что к следующей весне весь мой гардероб устареет.
Жестокий француз-дантист, без умолку болтающий во время пыток, которые
он называет исправлением моих зубов, утверждает, что каждый сезон в Версале
носят только определенные цвета. Так что, если мои платья окажутся не того
цвета, меня сочтут старомодной.
- Супруга дофина должна диктовать цвета, а не слепо копировать их! -
заявляю я.
Впрочем, мне трудно разговаривать, поскольку в эту минуту он засунул
пальцы мне в рот и что-то там делает.
- Я слышу речь истинной француженки! - с воодушевлением восклицает он,
с уважением глядя на меня. - Может быть, для вас еще не все потеряно,
маленькая эрцгерцогиня.

14 января 1770 года.
Наконец-то прибыл генерал Кроттендорф. Отныне я могу выходить замуж.