"Владимир Ераносян. Телевидение умерло, когда явился СУФЛЕР " - читать интересную книгу автора

было без Зеленгольца с ними разговаривать.
Пришлось помириться с предателем, и он снова выпросил для меня деньги у
какого-то шоколадного короля, пообещав тому, что в своей новой программе
хронометражем в 24 минуты, ровно 12 минут я буду поглощать его чертов
шоколад. Это называется "продакт плейсмент" - для тех, кто не знает. Я же
точно знал, что подавлюсь на первой же плитке, но договор со сладким
спонсором все же подписал.
Зеленгольц поехал за КЭШем и... потерялся. Сволочь. А потом ко мне
нагрянули за гонораром режиссер, съемочная группа, монтажеры, флэш-аниматоры
и даже специалистка по саунду и сексу Лиза Палкина. Я не хотел кидать
Палкину вторично, как это сделал со мной проклятый Зеленгольц, поэтому
отправился к Эрнсту Фридману на Национальный канал. Он закрыл проект, как
только прослышал о моем банкротстве. Я хотел просить его о субсидировании
завершающего этапа съемок и монтажа. У меня не было шансов, ведь Фридман
выступал против моей программы еще на стадии ее зародыша. И все же я
отправился к нему. Когда у человека не остается выбора, он идет напролом.
Дядюшка Эрнст, как ласково звали генерального продюсера канала, не
горел желанием меня видеть. Я знал это с точностью корабельного секстана. Он
начинал свою карьеру с простого ведущего фул-фэшн-шоу "Мухамор", дорос до
мега-величины медиа-магната благодаря опальным членам масонского
"Лондонского клуба" и удержался на своей должности только потому, что мало
говорил, попросту помалкивал, когда надо, а временами, когда журналисты
выуживали актуальный комментарий, даже нечленораздельно мычал.
Многозначительный вид, надутые щеки и богемный заброс челки вправо с лихвой
компенсировали отсутствие информации.
Форма доминировала над содержанием. То же происходило и на
подведомственном телеканале. Но это мало волновало Эрнста Фридмана. Он знал,
что стул под ним качается, поэтому заказывал самому себе больше фильмов и
передач, сам их делал, сам себе платил, и, видимо, сам смотрел. Зрительская
аудитория катастрофически уменьшалась. Но разве это важно, когда готов
запасной аэродром. Он избегал лишних встреч, предпочитая обедать и ужинать в
чилл-аутах собственных ресторанов. А особенно он сторонился тех, кто мог
повлиять на его укоренившийся имидж спокойного слона. Таких тревожных
ходатаев, как я. Но я уже сообщил моему понимающему читателю, почему
отважился прийти к боссу без приглашения.
Он просто обязан был меня выслушать. Ведь я звезда, народный любимец.
Меня уважают и ценят за политическую неангажированность. За абсолютную
независимость и незапятнанную репутацию. Со мной не захотят расстаться, ведь
я им еще нужен... Я невероятный эрудит, а вовсе не отработанное сырье. Я
делаю рейтинги. Я еще ого-го... Диапазон моей речи намного шире словарного
запаса этих косноязычных шоуменов из новых и, тем более, этих мастодонтов,
которые рассыпаются на глазах, когда надо импровизировать... Меня не
выбросят за борт, ведь мне так нужен этот эфир!

Глава 4. Тупик есть мотив

Водитель довез меня до телецентра и припарковал машину у ресторанчика
на противоположной стороне улицы Королева, там еще можно отведать настоящего
русского квасу. Я бросил молящий взгляд на Останкинскую башню, показавшуюся
мне в этот момент Вавилонской, а оттого хрупкой, как фарфоровый идол, и