"Сюзанна Энок. Грех и чувствительность ("Семья Гриффин" #1)" - читать интересную книгу автора

Элинор от всего сердца надеялась, что Шей окажется неправым.
- Я бы, на твоем месте, не стала держать пари против меня, - заявила
она, надеясь, что это прозвучало более уверенно, чем она на самом беле
чувствовала.
Беквит-Хаус был всего в пяти кварталах, но Элинор не смогла припомнить,
чтобы поездка в экипаже когда-либо тянулась так долго. Девушка почти дрожала
от напряжения, к тому же, она задыхалась в закрытом экипаже одетая в плащ,
застегнутый до подбородка. Мало того, Себастьян сверлил Элинор взглядом на
протяжении всей поездки. У нее всегда было такое ощущение, что брат умеет
читать мысли, но то, что он не остановил карету и не заставил их повернуть
обратно, опровергало это подозрение.
Не то чтобы она намеревалась совершить что-то ужасное, но девушка не
сомневалась в том, что ее старший брат очень серьезно относится к охране и
защиты имени Гриффинов. Она выбрала путь по очень узкой дорожке, где по одну
сторону находится скандал, а по другую - ограничения, предупреждающие его.
Элинор очень надеялась, что эта дорога приведет ее куда-нибудь еще, кроме
тупика.
В двадцать четыре и двадцать восемь соответственно Закери и Шарлемань,
конечно же, имели возлюбленных и любовниц, но все это прекрасно вписывалось
в рамки общества, пока совершалось осторожно. Правила для женщин были
намного строже, а возможностей для падения больше. Но Элинор вовсе не
собиралась заводить любовника или делать что-то еще настолько же
безнравственное. Но если она не воспользуется этим шансом, чтобы узнать
жизнь, то может с таким же успехом засохнуть и умереть.
Они высадились из кареты на переполненной подъездной дорожке
Беквит-Хауса. По традиции, когда Гриффины посещали какой-то прием как одна
семья, они входили в дом соответственно своему положению: вначале Элинор под
руку с Мельбурном, а за ними Шей и Закери. Однако этим вечером, после того,
как они обошли последний растоптанный комок грязи и лошадиного навоза и
достигли переднего портика, отделанного мрамором и камнем, Себастьян
выпустил ее руку.
- После тебя, - проговорил он, жестом приглашая сестру идти вперед.
Элинор кивнула, притворившись, что ожидала от брата подобного поступка,
и вошла в величественный особняк. С тех пор, как Элинор вручила герцогу свою
декларацию, она ощущала, что Мельбурн сердился на нее, не столько из-за
послания, сколько из-за идеи, которая стояла за ним - из-за того, что она
была настолько недовольна его патриархальной властью, что устроила
восстание. Отлично, она и намеревалась расшевелить его. Возможно, они оба
узнают о себе что-то новое в этом состязании. По крайней мере, герцог будет
иметь возможность осознать, что и у других людей могут быть мысли и чувства,
которые не обязательно совпадают с его собственными, и что эти мысли вовсе
не обязаны привести их семью к падению.
Рядом с гардеробной Элинор слегка заколебалась, но они уже оказались на
виду, по крайней мере, у двух дюжин гостей, некоторые из которых слыли
известными сплетниками. Элинор сделала глубокий вдох и расстегнула пуговицу,
которая удерживала ее плащ. Что бы она там не написала на бумаге, ее
декларация начинается именно сейчас.
Когда лакей помог снять плащ с ее плеч, Закери, находившийся в самом
конце группы, издал приглушенный возглас, в то же время молчание двух других
братьев было столь же красноречиво. Ха! Подождите, сейчас я обернусь.