"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Последнее путешествие полковника Фосетта (Авт.сб. "Последнее путешествие полковника Фосетта")" - читать интересную книгу автора

репродукций предметов, которые встречались ему в древних могилах и
пещерах. Его находки вошли в замечательную работу "Надписи и предания
доисторической Америки". Многие из них до сих пор не расшифрованы. Рамос
верил, что когда-то в далеком прошлом финикийцы посетили Американский
материк и заложили основы древней цивилизации в бассейне Амазонки...
Голос археолога звучит страстно и напряженно. Когда де Моран возбужден,
его левая рука непрерывно поглаживает колено. Сейчас она описывает
концентрические круги с удивительной ритмичностью. Мне странно слушать
его. Чувство неестественной раздвоенности овладевает мной. В привычный
реальный мир с его четкими, ясными гранями настоящего и будущего проникает
расплывчатый и загадочный мотив из прошлого. Наверное, будь я в Лондоне, у
себя дома, я бы пропустил все это мимо ушей. Но здесь я не могу этого
сделать. На меня смотрит сельва. Смотрит тысячами сверкающих глаз, и я не
в силах отвести от нее взгляда. Что-то такое есть в черной живой чаще,
заставляющее меня слушать и верить.
Над сельвой взошла луна, чудовищная и желтая, как на полотнах
сюрреалистов.
Я представил себе, как выглядит храм ночью. Залитый холодным ртутным
светом, он словно отлит из опалесцирующего стекла. Крутая, заросшая травой
и кустарником лестница уходит в небо и тает в черной тени. Низвергнутые
временем изваяния неведомых богов почти нельзя различить за деревьями и
кустами. Они напоминают о себе лишь бликами сумасшедшего лунного света. Из
низин тянет сыростью и запахом перегноя. Кричат обезьяны...
Когда я впервые увидел среди этих прекрасных и грозных памятников
обезьян, они показались мне духами усопших, охранявшими развалины своих
поселений. Они прыгали по широким искривленным ступеням, собирались на
высокой террасе, пропадали в черной тени выпавших каменных блоков. А
потом, испустив пронзительный крик, все разом цеплялись за лианы и
исчезали под черным готическим сводом леса.
- Скажите, сеньор Альфонзо, а вы сами верите в древние финикийские
поселения на Амазонке? - спросил я, набивая трубку черным венесуэльским
табаком.
- Каждая встреча с таким вот сооружением, - он машет рукой в сторону
пирамиды, - пробуждает во мне надежду, что когда-нибудь эта тайна будет
раскрыта.
- Но возможно ли это? При столь примитивной технической оснащенности
тогдашних мореплавателей...
- Что мы знаем о прошлом человечества! - горячо восклицает де Моран. -
Мы постигли космос и атомное ядро, но забыли про историю. Время
безжалостно, на то оно и время...
Мне не кажется удивительным, что жители Тира или Сидона добрались сюда
на своих судах. Финикийцы - искусные мореплаватели, и их корабли лучше
каравелл Христофора Колумба. Возможно... Я, во всяком случае, верю в
древние города, как верил в них Фосетт. Но те, кто пытался вырвать тайну у
сельвы насилием, погибали. Нужно ждать. Тайна откроется сама. Открылась же
людям эта пирамида, простоявшая никем не замеченной двенадцать веков.
Просто пришло ее время. А время древних городов еще не наступило. Будем
ждать.
Я с интересом взглянул на де Морана. Это что-то новое.
Археолог-фаталист - такое в научной практике встречается не часто. Мне