"Дмитрий Емец. Арина (рассказ случайного попутчика)" - читать интересную книгу автора

разрешение на ведение валютной торговли. Мне жаль, но я вынужден арестовать
товар до выяснения обстоятельств. До представления всех документов он
полежит у нас, - сказал он.
Я не поверил ему ни на грош. Партия товара была оформлена не идеально,
но вполне пристойно, так же, как все предыдущие. Дело, определенно, было не
этом. Или мой Иван Петрович плохо делился с начальством и оно приглядывалось
к нему, или он, пожадничав, решил поднять ставки, или, что казалось мне
самым вероятным, дело не обошлось без конкурентов, заплативших за придержку
товара (был у нас один хороший друг в этом роде). Теперь нужно было угадать
пределы его жадности, при этом не очень превысив выделенную мне смету.
- Мы можем договориться... - начал я.
- От меня ничего не зависит. У меня строгое предписание. Ваш товар
задержан, - Иван Петрович закрыл мою папку с бумагами, а потом оторвал от
стула свой сплющенный от долгого сидения зад и стал деятельно рыться в
шкафу, озабоченный, казалось тем, чтобы найти какую-то важную бумагу.
Я знал эти таможенные штучки с задержанием товара. Если какая-то фирма
отказывалась платить, они арестовывали груз, отключали холодильные установки
и мясо начинало с часу на час портиться. Затем вызывалась санитарная
комиссия, весь товар браковался, а фирма несла огромные убытки.
Я взглянул на часы: стрелка подходила уже к четырем, а мне нужно было
уладить еще с дальнобойщиками и после Ивана Петровича заскочить еще в два
места. Близилось свидание с Ариной, и при мысли, что я не смогу придти, а у
меня нет ни ее адреса, ни телефона, и я навсегда потеряю ее, меня охватила
вдруг спокойная уверенность. Я вдруг увидел этого Ивана Петровича со всеми
его прожилками, одутловатым животиком, вставленными зубами, почерневшими от
грибка ногтями на ногах и еще бодрым синеватым членом. Я рассматривал его
под микроскопом как червяка и различал, как толкаются у него в жилах
кровяные клетки и ворочаются мысли в студнеобразном мозге. И тут даже вся
моя ненависть к Ивану Петровичу пропала, а остался лишь брезгливый интерес,
с которым смотришь на дохлую кошку. Я вдруг понял, что нужно делать и что
говорить и ощутил огромную веру в свои силы.
- Цены остаются прежними. Полторы за эту партию, и полторы за ту, что
будет на той неделе, - сказал я твердо.
Лицо моей чиновной амебы осталось неподвижным, но мне почудилось, что
она удивленно мигнула белесыми глазками.
- Возможно, кто-то и заплатит вам сейчас больше, чтобы нас придержали.
Пускай даже это мясо будет задержано и его съедят черви. Черт с ним, не
жалко. Но тогда в следующий раз мы будем искать другие каналы поставки. И
потом над вами еще Аргунов. Уверен, что вы делитесь с ним, но будет ли он
делиться с вами, если мы постараемся договориться с ним напрямую?
Лицо Ивана Петровича побурело, даже поры расширились, выбрасывая пот и
сало, но я почувствовал в нем и мелькнувший страх.
Я вновь положил конверт на стол, уверенный, что на этот раз он его
возьмет.
- Об этом все. Рефрижераторы подойдут вечером. Пускай сразу же
грузятся. Таможенное разрешение передайте старшему по колонне. Если будут
сложности, вы помните мой номер.
Уже выходя из кабинета, я оглянулся. Амеба все еще сопела, но уже
смотрела на меня без гнева, а с интересом и даже с уважением. Даже и не
получив еще ее согласия, я уже знал, что рефрижераторы не уедут пустыми.