"Бен Элтон. Слепая вера" - читать интересную книгу автора

Малышка раскричалась: в жару все дети непрерывно капризничали.
- А вы двое чего молчите? - рявкнул голос Куколки. - Почему не
участвуете?
Чантория встрепенулась, как испуганная птица, и сразу же увеличила
громкость, чтобы расслышать Незабудку, которая снова появилась на большом
экране.
- Я чувствую себя одинокой и совсем разбитой, - раздался ее голос на
фоне приглушенного гомона вокруг. - Внутри точно все онемело. - Юное лицо
Незабудки исказила страдальческая гримаса - муки несчастной матери были так
сильны, что даже толстый слой ботокса не помешал им прочертить складки на
каменно-гладкой поверхности ее лба. - Как будто оттуда вырезали кусок.
Страшно подумать, что бы я сделала, если б не знала, что Господь всегда со
мной.
- Я тоже с тобой! - выпалила Чантория, и Траффорд вздрогнул: так явно
прозвучала натянутость в ее возгласе. Неужто она не понимает, что слабых
чаще всего превращают в козлов отпущения? Если Чантория не хочет, чтобы над
ней издевались, нельзя показывать, что она в любой момент готова стать
жертвой чужих нападок
На мгновение мысли Траффорда вернулись к Сандре Ди, которую пыталась
смешать с грязью Принцесса Любомила. Эта женщина с натуральной грудью не
была жертвой. Она смело встретила злобный взгляд Принцессы Любомилы, и этот
отважный поступок помог ей защитить себя. Траффорд и прежде замечал
подобное. Жаждущую расправы толпу нередко сбивали с толку проявления личного
мужества. Только вот демонстрировать такое мужество было очень трудно.
- Спасибо, Чантория, это ужасно мило с твоей стороны, - сказала
Незабудка сквозь слезы. Чантория улыбнулась, но Незабудка тут же ядовито
прибавила: - Хоть я и не уверена, что мне сейчас так уж приятно общество
молодой мамочки, которая в любой момент может дать бубик своему здоровому
ребенку.
Чантория отпрянула, словно ее ударили. На ее щеках выступил пунцовый
румянец. Траффорд смотрел, как не только ее лицо, но и плечи, руки и вся
грудь покрываются красными пятнами унижения. Ее соски почти исчезли, потому
что кожа вокруг них побагровела от смущения и стыда.
- Я не хотела... - пробормотала Чантория.
Но Незабудка уже забыла о ней и двинулась дальше: ее переполняли
чувства. В конце концов, она имела право излить свою скорбь.
- Спасибо моему меднуму, - продолжала она. - Знаете Медовушку? Она
беседует с моим мальчиком с тех пор, как он меня покинул, и он сказал ей,
что счастлив там, куда его взяли. Медовушка в этом уверена: он счастлив и
ждет меня вместе со своей старшей сестричкой, которая ушла раньше.
- Значит, в раю Сникерс научился говорить? - спросил Траффорд.
Это вырвалось у него невольно. Незабудка разозлила его бесцеремонной
отповедью, которой она наградила Чанторию в ответ на попытку ее утешить.
Вдобавок, его бесила идиотская вера в сверхъестественные способности
Медовушки. Для Траффорда было очевидно, что Медовушка, их самозваный
экстрасенс, - глупая толстуха, сплетница и завистница да к тому же врунья.
Одна мысль о том, что это слабоумное существо может разговаривать с
младенцами, которые умерли, даже не успев обрести дар членораздельной речи,
выводила его из себя своей нелепостью.
Конечно, Траффорд понимал, чем вызвана его реплика, и тем не менее он