"Харлан Эллисон. Все звуки страха" - читать интересную книгу автора

существе со множеством жизней и лиц, сейчас актер был не более вменяем, чем
в тот день, когда зверски прикончил ту девушку. Все восемнадцать месяцев
пребывания в больнице Беккер двигался все дальше и дальше назад по своей
актерской карьере, заново проигрывая все роли, - но ни на миг не приходил
хоть в какое-то соприкосновение с действительностью.
И в этом бедственном положении Ричарда Беккера - в его странной
болезни - доктору Чарльзу Тедроу виделось что-то свое - какие-то общие беды
всех своих современников и множество неведомо как унаследованных ими
болезней.
Наконец он вернул Ричарда Беккера - вернее, Теда Рогета - в уютный и
безопасный мирок палаты номер шестнадцать.
Два месяца спустя он снова его вызвал - и провел три весьма занятных
часа в беседе о групповой психотерапии с герром доктором Эрнстом Лебишем,
действительным членом Мюнхенской Академии медицины, практикующим врачом
Венской психиатрической клиники. Спустя еще четыре месяца доктору Тедроу
довелось познакомиться с угрюмым увальнем Джекки Бишоффом,
несовершеннолетним преступником и героем "Улиц ночи".
И спустя почти год доктор Тедроу сидел у себя в кабинете напротив
вонючего бродяги, неизлечимого алкаша, вконец опустившегося ханыги с
мешками под глазами, который мог быть только тем обормотом из "Нежных
мистерий", первого триумфа Ричарда Беккера двадцатичетырехлетней давности.
Доктор Тедроу до сих пор и понятия не имел, как может выглядеть сам
Ричард Беккер - без камуфляжа. Сейчас он до мозга костей был удолбанным
старым забулдыгой, в глубокие морщины на физиономии которого намертво
въелась грязь.
- Мистер Беккер. Мне очень надо с вами поговорить.
В заплывших глазах старого бича тускло просвечивала безнадежность. И
ничего он не отвечал.
- Выслушайте меня, Беккер. Если вы все-таки где-то там, под этой
личиной, если можете меня слышать - прошу вас, выслушайте. Мне очень нужно,
чтобы вы хорошенько уяснили то, что я собираюсь сказать. Это крайне важно.
С покрытых коркой губ ханыги слетело какое-то жуткое, нечеловеческое
карканье:
- Бухнуть бы... хоть полстакашка... дай выпить, док... Доктор Тедроу
подался вперед и дрожащей рукой взял старого обормота за подбородок - он
крепко его держал, заглядывая в глаза этому полному незнакомцу.
- А теперь слушайте меня, Беккер. Вы просто обязаны меня выслушать. Я
просмотрел все подшивки. Насколько я понимаю, это ваша первая роль. Я
просто не знаю, что будет дальше! Просто не представляю, какую форму примет
синдром, когда вы используете все свои личины. Но если вы все-таки меня
слышите, то должны понять, что, возможно, вступаете в решающий период вашей
- именно вашей! - жизни.
Старый алкаш облизнул запекшиеся губы.
- Да послушайте же! Я правда хочу помочь вам, Беккер! Хочу хоть
что-нибудь для вас сделать. Если бы вы появились - хоть ненадолго, хоть на
миг, - мы могли бы установить контакт. Сейчас или никогда...
Доктор Тедроу не договорил. Не было у него никакой возможности
выяснить, что и как. Но стоило ему только, отпустив подбородок ханыги,
погрузиться в беспомощное молчание, как вдруг в мерзкой физиономии бича
начались странные перемены. Черты ее менялись, перетекая будто