"Харлан Эллисон. Место без названия" - читать интересную книгу автора

Что там говорили о нем индиос? О Гарри Тиме Нормане Могарте?
Он слышал эту историю на дюжине диалектов.
Что только сумасшедший пойдет в Место без названия. В первый раз у
него едва хватило дыхания дослушать до конца столь неправдоподобную
историю. Кто, кроме Нормана Могарта, разглядел бы параллель между образами
священного змея в легендах, пришедших из Ригведы[Ригведа - собрание
священных гимнов (10 в. до н, э.), первый известный памятник индийской
литературы. (Здесь и далее примеч. пер.) ] и
Гэндзи-Моногатари[Гэндзи-Моногатари - японское эпическое произведение о
борьбе двух кланов (10-12 вв.).]? Кто еще? Даже двадцать сносок в
ХейкиМоногатари - все сходится до последней точки.
Норман шел вперед. Кожу источили свирепствующие в этих краях три
разновидности грибка; он знал, что глаза его скоро должны стать цвета
молока иламы, а уши через несколько дней перестанут различать шелест
листьев, но к тому времени он найдет, что искал, если это, конечно,
существует. Надо только дойти до места, где цвета Йоатля потекут как
краска, а потом семь раз пройти по семь метров, и там, зажатый в трещине
живого камня...
Он остановился, от жара и боли по щекам текли черные слезы.
Разумеется, его донимал не гриф. Никакой гриф его внутренностей не терзал.
Так ему сказали. Это западная версия, искаженная история о принесшем огонь.
Он, Хупоклапиол, принес не огонь, а ложь, не опаленную истину, а великое
откровение неправды, и за это его селезенку вырывает из дрожащего тела
Йоатль, птица с сумасшедшими глазами, и перья ее переливаются кровавой
краской над Его загорелым, бессмертным телом.
И вот он нашел окровавленную цветную птицу, а значит и все остальное -
правда.
Погруженный в собственное безумие ("Как глубоко я увяз в огненном
бреду", -.поражался Норман, осознавая, что лишь один из шести образов
соответствует реальному миру, остальные же результат лихорадки, боли, а
может быть, той, другой, жизни, которой он, кажется, жил), Могарт вдруг
услышал слабый звук... безумный звук, донесшийся сквозь зелень.
Глаза его загорелись, он отчаянно бросился сквозь сплетение ползучих
растений, выскочил на обрыв и взглянул вниз, стараясь рассмотреть, откуда
шел звук. Тупой, гудящий звук живой смерти. Внизу, рассекая равнину,
катился коричневый поток, извилистая лента опустошения, кишащего голода и
буйства. Вот они, марабунты! Боевые муравьи, передвижной ад, рот, не
знающий наполнения, муравьиная армия, сметающая на своем пути все и так же
неожиданно исчезающая в джунглях - до следующего раза.
Норман наблюдал за ними издалека, с холодком ощущая, как медленно
возвращается рассудок. Ибо нельзя взглянуть в лицо такой разрушительной
силе и сохранить собственное безумие, от такой невообразимой массы смерти
не уйти даже в двери иллюзии.
Он долго смотрел в долину, следя за миллионноногой змеей, пожирающей
на своем пути все. Затем, содрогнувшись от сознания собственной ничтожности
и бессилия перед силами природы, Норман отвернулся и шагнул под сулящую
защиту листву джунглей. Марабунты шли параллельно ему, но они были далеко и
не представляли непосредственной угрозы. Они просто напоминали (невероятный
звук все еще слышался), как он одинок и как бессилен, всегонавсего человек,
вто время как в долине находились настоящие боги.