"Харлан Эллисон. Птица смерти" - читать интересную книгу автора

Когда упала ночь, они выкопали яму в тундре, и тень покрыла ее вязким,
как клей, веществом из сумки на шее Натана Стека. Стек Неспокойно спал в
эту ночь, судорожно прижимая к груди обогревальный камень и дыша через
противогаз из своей сумки.
Один раз он проснулся от донесшегося сверху крика каких-то огромных
тварей, похожих на летучих мышей. Он видел, как они пикируют вниз и выходят
из пике на бреющем полете над его норой. Но твари, похоже, не чуяли его - и
тени присутствия в яме. За ними тянулась тонкая фосфоресцирующая полоса,
опускавшаяся на землю и таявшая в ночных просторах. А твари взмывали вверх
и уносились с ветром. Стеку с трудом удалось снова заснуть.
Утро было наполнено морозным светом, окрасившим мир в голубые отсветы.
Тень выбралась из удушающей пыли наружу и припала к земле, цепляясь
скрюченными пальцами за выметенную ветром поверхность. За ней пробивался
наружу Стек; ему удалось высунуть из пыли дрожащую от напряжения руку.
Тень скользнула по земле, борясь с усилившимся за ночь ветром, к
топкому месту, где было их укрытие, к руке, протянутой навстречу. Она
протянула свою руку, и пальцы Стека судорожно охватили ее. Преодолевая
сопротивление, тень напряглась и вытащила человека из предательского праха.
Они лежали, прижавшись к земле, стараясь хоть что-нибудь разглядеть,
сражаясь за каждый глоток воздуха, чтобы не вдохнуть с ним удушающую
смерть.
- Почему все это так... что случилось? - судорожно выдохнул Стек,
борясь с ветром.
Тень не ответила, но посмотрела на Стека долгим взглядом, а потом
медленно, осторожно подняла руку, подержала у Стека перед глазами и
медленно, загибая пальцы наподобие когтей, свела четыре пальца в клетку, в
кулак, в тугой до боли шар, красноречиво сказав без слов: Разрушение.
Они поползли к горе.
6
Ониксовый пик поднимался из ада и тянулся к разорванному небу. Он
выглядел чудовищно надменным. Никому и никогда не удалось пройти этот путь,
но черный пик попробовал и добился успеха.
Он был похож на старика. Покрытый шрамами, древний; прямыми линиями
обозначилась на нем корка грязи. Одинокий, позабытый, осенний, черный пик,
громада на громаде. Он не сдавался тяготению, давлению и смерти, он
пробивался в небо. Безжалостно одинокий, он единственный нарушал гладкость
пустынного горизонта.
За следующие двадцать пять миллионов лет гора могла бы стереться в
гладкий и безликий оникс, божество ночи. Но хотя пыль с равнин клубилась
вокруг скалы и ядовитые ветры бросали эту пыль на острия граней, пылевая
завеса лишь чуть размывала острые грани профиля скалы, как будто
божественное вмешательство защищало пик.
У вершины ходили сполохи.
Стек кое-что узнал о природе фосфоресцирующих полос, что извергали из
себя похожие на летучих мышей твари. Это были споры, в бледном свете дня
породившие странные кровоточащие ростки.
Вокруг Стека и тени, пока они ползли сквозь рассвет к вершине, мелкие
семена жизни чуяли их тепло и пускали ростки сквозь пыль. Когда похожее на
красный янтарь умирающее солнце взобралось на небо, кровоточащие растения
уже достигали зрелости.