"Харлан Эллисон. Визг побитой собаки" - читать интересную книгу автора

внимание того страшного лица, парящего в тумане. Она вцепилась в
подоконник, почувствовав, что окружающая реальность становится неясной и
расплывчатой, и бросила взгляд на противоположную сторону двора. За ней
действительно наблюдали. Очень внимательно. Молодой человек из окна
квартиры на седьмом этаже, как раз напротив ее собственной. Он смотрел на
нее, не сводя глаз. Он смотрел на нее, не обращая внимания на страшный
туман и пылающие, голодные глаза, наслаждающиеся кровавым спектаклем во
дворе. Он смотрел.
И тут Бэт почувствовала, что теряет сознание. В самый последний момент
ей в голову пришла фантастическая мысль: лицо молодого человека показалось
ей ужасно знакомым.
На следующий день пошел дождь. На Пятьдесят второй Восточной улице
мгновенно стало скользко, расцвели, разноцветные маслянистые радуги. Дождь
смыл всю грязь и унес ее в открытые сточные люки. Люди шли. стараясь
спрятаться от низвергающихся с небес потоков воды под зонтами, они были
похожи на большие, черные грибы на ножках. Бэт выбежала за газетами после
того, как появились, задали свои вопросы и ушли полицейские.
В газетах подробно и с удовольствием сообщалось, что двадцать шесть
жителей дома с отстраненным интересом наблюдали за тем, как
тридцатисемилетнюю Леону Чиарелли с 455-й Форт-Вашингтон-авеню, что на
Манхэттене, зарезал Бертон X. Уэллс, сорокалетний безработный электрик,
которого застрелили сменившиеся с дежурства полицейские, когда он ворвался
в пивную на Пятьдесят пятой улице, весь в крови и с огромным ножом в руках.
Позднее властями было установлено, что этот нож и явился орудием убийства.
Бэт вырвало дважды за этот день. Казалось, ее желудок не в состоянии
ничего удержать, а отвратительный привкус во рту невозможно перебить. И
еще: она никак не могла заставить себя не думать о том, что видела ночью,
во дворе своего дома; страшные картины возникали снова и снова, каждое
движение убийцы всплывало в памяти с пугающей четкостью. Откинутая голова
женщины, беззвучный вопль. Кровь. Глаза в тумане.
Ее тянуло к окну, все время хотелось заглянуть вниз, посмотреть на
цветочную клумбу, двор, улицу. Бэт попыталась отгородиться от
безрадостного, серого манхэттенского пейзажа, стараясь вспомнить вид из
окна своей комнаты в Беннингтоне: маленький дворик, белоснежная, уютная
спаленка, чудесные старые яблоневые деревья; а из другого окна зеленые,
радующие глаз луга Вермонта. Она заставляла себя вспомнить о том, как одно
время года сменяло другое. Но ей почему-то виделся бетон и залитые дождем,
печальные улицы, темные и блестящие, совсем как кровь, лужи на тротуаре.
Она попробовала поработать: открыла крышку старого секретера, который
купила на Лексингтон, и склонилась над хореографическими таблицами
мизансцен. Но сегодня они показались ей почти бессмысленным переплетением
таинственных иероглифов, а вовсе не ярким ритмическим рисунком, на изучение
которого она потратила целых четыре года.
Зазвонил телефон. Секретарша из Театра балета Тейлора интересовалась,
когда Бэт освободится. Необходимо попросить разрешения не выходить на
работу. Бэт посмотрела на свою дрожащую руку на листах с графическим
изображением фигур, придуманных Лабаном. Необходимо попросить разрешения не
выходить на работу. Тогда Бэт позвонила Гузману, руководителю балетной
труппы, и сказала, что задержится с таблицами.
- О Господи, барышня, у меня тут в репетиционном зале сидят десять