"Харлан Эллисон. Бегство к звездам" - читать интересную книгу автора

бесконечным пролетам. Где-то по пути - а может, еще в комнате, он не
помнил, - Бенно подобрал бластик. Потом, спускаясь по бесчисленным
ступеням, в какой-то момент обнаружил, что бластика нет. Но позже, увидев
на стенке над дверью большую надпись "14", он заметил, что бластик снова у
него в руке. Когда номера уменьшились, когда "10" истаяло в "5", а затем в
"З", Бенно понял, что пробежал тридцать этажей... в полном шоке.
Спустившись на первый этаж, Таллант увидел, что у фасада здания
толпятся кибены, показывая друг другу на тело товарища. Таллант отвернулся;
он думал, что уже привык к виду смерти, но кибены помирали как-то уж очень
противно.
Зажав бластик локтем единственной руки, он съежился, прислонившись к
стене. Между ним и флагманским кораблем лежали три почти непроходимые мили
разрушенного города с кучами обломков. (И даже если он доберется туда, еще
неизвестно, найдет ли он там то, что ищет!) Не говоря о целой армии
кибенской космической пехоты и ордах роботов-ищеек, которые наверняка уже
установили, что бомбу переносит с места на место человек.
Бенно поставил бластик к стене и осторожно пощупал культю. Боли не
было, кровотечения тоже, обрубок прижгло аккуратненько и чисто, словно его
зашпаклевали тонким слоем воска. А в общем Таллант чувствовал себя
прекрасно, хотя ночью на болотах вывихнул правую ногу и теперь прихрамывал,
сам того не замечая.
У него по-прежнему оставался шанс.
И тут из динамиков робота-ищейки, кружившего над зданием, полился
голос. Слова прокатились по улицам громовым раскатом - по-английски.
- Землянин! Мы знаем, что ты здесь. Сдавайся, пока жив! Даже если
бомба у тебя в руках, мы найдем тебя и убьем... Найдем тебя и убьем...
Найдем тебя и убьем...
Робот полетел над городом, повторяя сообщение снова и снова, пока
Таллант не почувствовал, что каждое слово выжжено у него в мозгу. "Найдем
тебя и убьем, найдем тебя и убьем".
Дыхание перехватило. Бенно привалился к стене, ощущая ладонями ее
каменную прохладу. Он закрыл глаза и погрузился во тьму. Тропа трусости -
извилистая тропа. Это он уже понял. И хотя она пересекается порой с дорогой
отваги, ее неизменно уводит в сторону.
Талланту было страшно. Он полез в карман за дурманным порошком.
Времени оставалось все меньше, Бенно чуял это нутром. Он не имел
понятия, скоро ли взорвется бомба, но во всем теле ощущалось какое-то еле
заметное покалывание, которое он истолковал как ощущение опасности. Бомба
могла взорваться в любую секунду - и тогда конец всему.
Таллант до боли сжал единственный кулак; крысиное лицо исказилось
слепой яростью, и чем крепче он зажмуривал глаза, тем глубже залегали
вокруг них складки. Он жмурился до тех пор, пока не зазвенело в ушах. Тогда
он поклялся себе, что выпутается из этой передряги. Как-нибудь - он не мог
себе представить как, - но отомстит паршивым землянам за то, что с ним
сделали. Проникнет на борт флагманского корабля - и тогда!.. Он твердо был
намерен выиграть.
Не так, как выигрывает трус, смазывая пятки... как он делал годами...
но так, как выигрывают победители так, как он собирался выиграть?
Бенно подхватил бластик и тронулся в путь.
Кибенам теперь известно, что бомба у него в руках.