"Харлан Эллисон. Светлячок" - читать интересную книгу автора

Они должны были стать последним средством. Неуязвимые люди: новая
порода солдат, способных выжить в горниле бомбежек, пройти сквозь
радиоактивное чистилище, идти в атаку там, где обычные люди давно бы
погибли.
Селигман шел по развалинам, фантастический отблеск ложился на
исковерканный металл и пластик. На мгновение он остановился, глядя на
разрушенную взрывом ограду; на одном проржавевшем гвозде болталась
табличка:

КОСМОДРОМ НЬЮАРКА.
ВХОД ТОЛЬКО ПО ПРОПУСКАМ.

Босыми ногами он ступал по металлическим осколкам, их зазубренные края
скребли ступни, но не ранили кожу. Еще одно напоминание о стерильно-белых
кабинетах и о жидкости странного цвета, которую ему вводили.
Двадцать три молодых добровольца, по всем статьям отвечающих
требованиям военной поры... Их доставили в обособленно стоящий бункер в
Солт-Лейк-Сити. Кубическое здание, без окон, с единственным входом,
охраняемое день и ночь. По крайней мере, здесь они были в безопасности. Что
за эксперименты шли за этими железобетонными стенами, не ведала ни одна
живая душа - и даже те, над чьими телами эти эксперименты проводились.
Из-за тех экспериментов Селигман и оказался сейчас здесь, один. Из-за
тех щурящих близорукие глаза человечков с иностранным акцентом, из-за
надрезов на коже ягодиц и плеч, из-за бактериологов, эндокринологов,
дерматологов, гематологов - из-за всех них он был здесь и сейчас, когда
больше никого в живых уже не было.
Селигман потер лоб у корней волос. Почему он выжил? Неужели эта
непостижимая метаморфоза, что произошла с его телом, позволила ему выстоять
под бомбами? Сработало ли тут сочетание результатов экспериментов, что
проводили на нем - и только на нем, ибо ни один из остальных двадцати двух
не выжил, - и радиации? Да ладно, хватит, в который уж раз. Будь он ученым,
специалистом по хворям человеческим, может, он и отважился бы задаться этим
вопросом, но он был рядовым пехотинцем - где уж ему понять.
Теперь только одно имело значение - то, что, очнувшись, придавленный
обломками здания в Солт-Лейк Сити, он был жив, он видел. Да, видел, хоть
слезы пеленой застилали свет - его собственный выморочный зеленоватый свет.
Жизнь. Но в такие моменты, когда мерцающим пятном он двигался среди
развеянных в прах останков земной цивилизации, трудно было сказать, не хуже
ли она мучительной смерти.
Рассудок его не повредился, шок от сознания того, что он один,
окончательно и бесповоротно один на всем свете - ни голоса, ни лица, ни
прикосновения, - пересилил шок, вызванный его превращением.
Он был жив. И на свой грубоватый манер находил в этом даже что-то
анекдотичное. Шутка ли - Последний Человек На Земле! Нет, какие уж тут
шутки.
Какие шутки - когда спустя месяцы после катастрофы на планету
опускался пепел последнего пожара. Эти месяцы прошли в трудах: он
обследовал окрестности, собирал то немногое, что осталось из пищи, пытался
уберечься от радиации - хотя, как могла бы ему повредить радиация, он не
представлял-и болезней, мчался на другой конец континента в поисках еще