"Харлан Эллисон. Разрушительная сила" - читать интересную книгу автора

череп маньяка, на счету которого уже был десяток бродяг вроде Шлейхмана.

Он очнулся в камере полицейского участка, огляделся, увидел компанию, в
которой ему отныне придется коротать время, понял, что сколько бы лет ему ни
удалось прожить, они будут наполнены таким же ужасом, и начал раздирать свои
лохмотья на полосы.

Когда за бродягами пришел полицейский, чтобы вести их на суд, он увидел
висящего на дверной решетке Уильяма Шлейхмана с выпученными глазами и
высунутым языком, похожим на почерневший лист. Не понятно только, как вышло,
что никто не попытался помешать Шлейхману. На лице несчастного застыло
выражение, будто в минуту смерти перед ним мелькнула вечность, полная
безмерной муки.

Передатчик может направить луч, но не в силах себя исцелить. В минуту,
когда умер Шлейхман, Фред Толливер - по-прежнему не ведая о том, что сотворил,
- сидел у себя дома, осознав до конца, что сотворил с ним обидчик. Старик не
был в состоянии оплатить счет, он вряд ли когда-нибудь сможет работать и
потому неизбежно потеряет свой дом. Придется провести последние годы в
каком-нибудь клоповнике. Его достаточно скромные жизненные планы потерпели
крах. Даже мирно скоротать старость не получается. Только холод и одиночество

Зазвонил телефон. Толливер вяло поднял трубку.

- Да?

После небольшой паузы раздался ледяной женский голос.

- Мистер Толливер, говорит Ивлин Хенд. Вчера я ждала целый день. У меня
пропал концерт. Будьте добры вернуть мне мою скрипку, в каком бы состоянии она
ни была.

У него даже не хватило сил на вежливый ответ.

- Ладно.

- Я хору поставить вас в известность, мистер Толливер, что вы нанесли мне
огромный ущерб. Вы ненадежный и плохой человек. Я хочу вас уведомить, что я
этого так не оставлю. Вы выманили у меня деньги под ложным предлогом, вы
загубили открывшуюся мне редкую возможность и причинили мне глубокие
страдания. За это вы заплатите, если есть на свете справедливость. Я заставлю
вас пожалеть о вашей подлой лжи!

- Да-да. Да, конечно, - бессознательно ответил Толливер. Он повесил трубку
и остался сидеть.

Пели эмоции, танцевали электроны, сдвинулся фокус и продолжалась симфония
гнева.

Виолончель лежала у его ног. Ему не выбраться, не выпутаться. Ноги