"Евгений Елизаров. Философия кошки " - читать интересную книгу автора

самом деле), что моя кошка не просто внимательно следит за точным
соблюдением всех формальных предписаний, обставляющих церемониал обращения к
ней, - она как бы про себя всякий раз прислушивается к своему собственному
имени и втайне любуется им.
Значит, дарованное ей имя попало в самую точку, и если верно то, что
имя, присвоенное каждому живому существу, обязано выполнять какое-то
назначение, оно выполняет его в полной мере.

ГЛАВА 2. ПОЯВЛЕНИЕ

В которой читатель узнает историю появления героини в доме ждущего его
благосклонности автора

Это удивительное создание появилось у меня, когда ему было всего
несколько дней от роду. Тогда ее маленькое пушистое тельце легко
укладывалось поперек моей ладони, откуда свешивался один только смешной,
немного похожий на крысиный, хвостик. Огромные черные с золотым ободком
глазищи занимали чуть ли не половину ее уже в этом возрасте, казалось, очень
смышленой интеллигентной мордочки.
Что-то оторвало ее от матери, и, добрая душа, участковый принес это
крохотное пушистое существо в детский сад, в котором уже много лет работала
логопедом моя жена. Кошка была совершенно беспомощна; тогда ее еще с трудом
держали маленькие кривые лапки, и при движении казалось, что она просто
"по-пластунски" ползет на своем большом круглом животике, как ластами,
отталкиваясь ими от пола.
Нам нужно было заменить ей мать, и каждые три или четыре часа мы с
женой по очереди кормили ее из самодельной соски подогретым молоком. По
вечерам я каждый день тщательно "облизывал" ее смоченной в теплой воде
губкой, затем заворачивал, чтобы не простудить, в какую-нибудь тряпочку, так
что торчала одна только ее мордочка, и запихивал этот живой таращивший
огромные глаза кулечек в карман своей пижамы. Ей нравилось, высунув голову,
сидеть в моем кармане, как в какой-то теплой уютной норке, и она нисколько
не протестовала даже тогда, когда при ходьбе он бился о дверные косяки.
У кошек все происходит значительно быстрее, чем у детей, и очень скоро
она уже бойко бегала за нами по всей квартире.
Хорошо помню, как она первый раз забралась ко мне на колени. Кошка уже
знала, как хорошо и уютно можно устроиться там: мы с женой, стараясь
перехватить ее друг у друга и даже часто ссорясь из-за этого, то и дело
подхватывали ее с пола. В тот день я сидел в кресле перед телевизором. Она,
ползая где-то внизу под столом, вдруг встретилась со мной глазами
(анатомическое строение кошки обладает одной удивительной особенностью,
которая позволяет ей не поднимая головы заглядывать прямо в глаза - а часто
и в самую душу - человеку). Что-то, по-видимому, щелкнуло в ней, и она
направилась в мою сторону. Перед самым креслом, все еще не отрываясь от моих
глаз, этот маленький комочек вдруг напружинился и подобрался, весь его лихой
отчаянный вид так и говорил:
- Щас прыгну!
Смотреть на это было довольно уморительно: мои колени возвышались над
нею, как какой-нибудь Монблан над ближайшими огородами. Но она и в самом
деле прыгнула. Разумеется, взлететь ей удалось лишь на каких-то десять или