"Евгений Елизаров. Философия кошки " - читать интересную книгу автора

природы.

ГЛАВА 1. ИМЯ

В которой читатель впервые встречается с героиней повествования и где
он находит полное объяснение тайны дарованного ей имени

Обряд именования - один из самых древних в нашем совместном быту. Может
быть, вообще древнейший из всех, во всяком случае именно он - первый, о
котором упоминается еще в книге Бытия: "Господь Бог образовал из земли всех
животных полевых и всех птиц небесных, и привел к человеку, чтобы видеть,
как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и
было имя ей". Но что это значит - дать имя живому существу? "Владычествуйте
над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным,
пресмыкающимся по земле", - было сказано Им человеку, но ведь разумно
владычествовать можно только над тем, что хорошо известно, что - уже хотя бы
отчасти - познано нами...
Словом, тайна имени, как кажется, скрывает в себе самую душу всего
живого, и старинный обряд его присвоения - сродни глубокому познанию самых
потаенных ее извивов. А если так, то даруемое нами имя - это не просто
условная безликая бирка, которая привешивается на что бы то ни было для
простого учета, иными словами, для того, чтобы можно было не перепутать
поименованное с бесчисленным множеством других, похожих на него предметов,
явлений или существ. Вот только жаль, что древняя культура именования давно
утрачена нами...
Оговорю сразу: моя четвероногая питомица не претендует ни на какие
места в конкурсе элитных кошачьих пород. Да и породы-то особой нет - так
себе, обыкновенная "дворняжка", чьей бездомной матери дал приют какой-то
автопарк на Петроградской. Так что никаких документов, заверенных подписями
и печатями элитарных клубов паспортов, куда можно было бы внести ее имя,
она, разумеется, не имеет. Правда, как и подавляющая масса других
представительниц ее древнего вида, она вовсе не нуждается в том, чтобы это
имя было бы оттиснуто на каких-то скрижалях. Но все же как-то представить ее
нужно.
Уже хотя бы только для того, чтобы всякий, кто возьмет на себя труд
прочитать эти страницы, мог быть уверен: речь идет именно о ней.
Итак: полное "официальное", иными словами, имя, отражающее и тот
обязательный признак, которому надлежит отличать ее обладательницу от всех
других, и некую генеалогическую ее принадлежность, должно было бы звучать
как "Василиса Мариновна".
Возможно, это покажется несколько необычным русскому человеку, но,
во-первых, не все "официальное" обязано ласкать наш национальный слух (чаще
оно его просто "режет"), а во-вторых, в процессе именования важно не
достижение какого-то гармонического консонанса со сложившимися нормами
речевого обихода, но обеспечение необходимой обоснованности, если угодно,
правильности даруемого и нам и нами имени. Иначе говоря, имя должно отвечать
и происхождению его носителя, и его назначению в этом большом мире, и,
конечно же, служить надежному отличению поименованного от всех других.
Когда ее принесли в наш дом, она по общему согласию семьи была наречена
"Барсиком". Может быть, оттого что какими бы уютными и домашними ни были эти