"Евгений Елизаров. Рождение цивилизации" - читать интересную книгу автора

реальности, раскрывающейся перед человеком, объяснить становление и
развитие только новой технологии - ирригационного землепользования и не
более того.
Правда, в эту же схему можно сравнительно легко уложить и фиксируемое
археологическими изысканиями свидетельство того, что значительная доля
первичных богатств, до времени накапливаемых лишь в форме запаса предметов
первой необходимости, начинает заменяться иными вещами, более прочно
ассоциирующимися с излишеством и роскошью. В свою очередь трансформируемое
таким образом богатство дает дополнительный импульс общему движению,
ибо способствует как омертвлению дополнительных объемов живого труда,
так и формированию принципиально новой структуры потребления, а значит и
новой структуры интегральной деятельности метасообщества. (Обуянные вечной
идеей поиска социальной справедливости, мы привыкли видеть в том, что
составляет богатство немногих, если и не предмет зависти и вожделения, то
продукт прямой неправедности. Взглянуть на него бесстрастным отстраненным
взором с тем, чтобы найти его место в каком-то едином ряду безличных
механизмов, приводящих в принудительное движение человеческую
цивилизацию, одна из задач, преследуемых настоящей работой. Именно таким
- одним из этого единого ряда механизмов и предстает то, что впоследствии
осознается обществом как атрибут его элиты.)
Но этот логический каркас, способный нанизать на себя лишь утилитарное, не
оставляет места ничему из относящегося к ритуалу, равно как и ничему
духовному вообще. Между тем, затраты труда, легко объяснимые в контексте
земных потребностей человека, неотделимы от затрат живой энергии,
расходуемой по велению пробуждающейся его души. Можно утверждать, что
первопричина, вызывающая к жизни все из очерченных выше процессов, одна и
та же - объективная потребность метасообщества в отречении от сугубо
растительных форм бытия. Поскольку же очерченная схема подчиняя жизнь
человека диктату одной только потребности, замыкает ее именно в таких
формах, она не может рассматриваться как удовлетворительное объяснение.
Любому представителю моего ремесла известны два фундаментальных
обстоятельства, вот уже второе столетие в упор не замечаемых
академической наукой. Первое: человек производит в свободном от
непосредственного диктата биологической потребности состоянии. Поясню:
единая технологическая цепь (производство орудия - производство предмета
потребления) становится настолько развернутой и сложной, что категорически
необходимым и единственно возможным становится задельное производство, то
есть производство впрок. Второе: содержание непосредственного
производственного процесса не связано с содержанием биологических
потребностей человека, так производство орудия лишь в каком-то
неопределенном будущем может служить утолению голода, но голод он
испытывает уже сейчас; связь между его трудом и его потребностями
возможна только через опосредование распределением и обменом. Но именно
там, где утрачивается непосредственная связь между живым трудом человека
и потреблением, оказывается возможным производство, восходящее от голой
физиологии к духу; важно понять: неразвитость сознания не позволяет
заглянуть в отдаленное будущее, и если сиюминутно исполняемая
деятельность не влечет за собой удовлетворение сиюминутно испытываемой
нужды, то не все ли равно что производить? При этом необходимо видеть,
что эти обстоятельства определяют характер не только современного