"Мирча Элиаде. Очерки сравнительного религиоведения " - читать интересную книгу автора

I. Прежде всего, это все более и более подробные описания. Этнографы и
историки в ходе своего исследования накапливают самые разнообразные
наблюдения и документы и во всякой области, для всякого периода пытаются
усмотреть то, что составляет единство, органический характер этой
совокупности элементов. Собственно говоря, такие усилия в большей или
меньшей степени (причем нередко в достаточно высокой степени)
предпринимались во все эпохи.
II. Далее, если вопросы происхождения и генеалогии в их абсолютной
форме ушли из поля зрения исследователей, они все же сохранили актуальность
в форме более скромной я здравой, применительно к каждому географически и
исторически определенному явлению, ставшему предметом описания. В сфере
религии, как и в сфере языка, всякое состояние подлежит объяснению и
объяснять его нужно не иначе как через его эволюцию, отправляясь от
предшествующего состояния, и с учетом имевших место внешних влияний. Отсюда
вытекает следующий перечень равно необходимых областей и методов
исследования:
1. Для обществ, которые в течение более или менее долгого времени имели
литературу или по меньшей мере письменные документы, история религии
представляет собой один из частных случаев истории цивилизации или просто
истории, и ее исследование как в своей критической, так и в своей
конструктивной части не предполагает использования особых методов. "Великие
религии", такие как буддизм, христианство, манихейство, ислам, воплощают
этот случай в максимальной степени, поскольку литература, из которой мы
черпаем информацию о них, восходит практически к началу их эволюции.
Впрочем, те же методы используются, хотя и в меньшей степени, в отношении
всякой достаточно древней религии начиная с некоторой точки ее развития в
ситуации, когда удалось истолковать первые ее зарегистрированные формы.
2. Но указанное условие оказывается очень трудным для исполнения. Мы
сталкиваемся с одной и той же трудностью и в случае запоздалого изучения
древних религий, и в случае недавно открывшихся феноменов: по разным
причинам и читателю Штрелова, и читателю Вед недостает "разгона"; оба они
имеют дело со сложной религиозной структурой и даже религиозной литературой,
лишенными, однако, каких-либо средств исторического углубления, т.е.
объяснения через предшествующие состояния. И это наиболее распространенный
случай; к нему относятся все экзотические религии, открытые исследователями
с XVI по XX век, языческие религии Европы, включая религии Рима и Греции,
религии древних семитских народов, Китая. В этой области и в этой связи
перед наукой о религиях встают следующие несколько задач:
а) Прежде всего, задача чистки: авгиевы конюшни слишком загромождены.
Предшествующие поколения оставили нам повсюду объяснения, которые,
независимо от того, нелепы они или логичны, должны быть, в общем и целом,
отвергнуты. Естественной склонностью всякого историка-специалиста в
ситуации, когда, продвигаясь в глубь веков, он попадает в область сумерек, а
потом в область полного мрака, является стремление создать в своем
воображении, ex nihilo (из ничего), такую предысторию, которая бы с
наименьшими издержками прочерчивала путь от первых документов до
гипотетического абсолютного начала. Латинисты в своих объяснениях римской
религии отправляются от неких туманных numina (божеств; духов умерших -
средоточия мана), из которых лишь считанные, в силу благоприятных
исторических обстоятельств, конкретизировались в личных богов. Многие