"Эльфарран. Приключения Лидии Михайловны, временно исполняющей функции Музы " - читать интересную книгу автора

оправдывайся, люди врать не будут, видели! На балконе, в одной простыне!
Постыдился бы! Графоман, фантазер непрактичный! - Она бушевала, с шумом
продвигаясь в район балкона. - Где она, показывай!!!
В грохоте падающих стульев послышался жалобно возражающий Генкин голос:
- Милая, не волнуйся, я вот уже полстранички написал...
- Для слезливых домохозяек, заботящихся только о маникюре, - не
принимая возражений, волновалась его дражайшая половина. - Теперь детективы
в ходу, а подобную дрянь уже не читают!
- Не смей трогать святое искусство своими грязными лапами, - Генка,
более или менее сносивший все обиды относительно своей личности, при
упоминании его книг приходил в неописуемое бешенство. - Это не для таких
приземленных личностей, как торговки с рынка! Да что ты знаешь о величии
чувств?! "Две тысячи пятьсот, - он едко передразнил жену, - но для вас мы,
конечно, снизим цену." Я не потерплю критика в своем доме.
- В моем доме! - и живейшая перепалка, вышла на новый виток...
"Вот принесла нечистая", - муза, набравшись смелости, решила
действовать и взять ситуацию под свой контроль.
- Заткни пасть! - С этой своей коронной фразой она смело шагнула из
своего уютного убежища, кухни.
Генка, словно защищаясь, беспомощно поднял руки и отступил назад,
ненавязчиво освобождая поле сражения. Лидия увидела невысокую полноватую
женщину с немного изможденным лицом, впрочем, скрытым под густым слоем
крикливой цыганской косметики. Её, в дырявых перчатках, руки с грязными
ногтями и съехавший на сторону старенький платок. Под внешним эпатажем она,
вдруг, разглядела усталую и немного растерявшуюся женщину и уже спокойнее
продолжила. - Здесь этот самый, - она немного стушевалась, но затем выпалила
на одном дыхании, - творческий процесс идет, понимаешь?
Женщина не то чтобы очень растерялась - к появлению наглой претендентки
на нежно любимого мужа она была немного подготовлена своими фантазиями - но
то, что она увидела, было даже для неё слишком.
- Она же старше меня и такая толстая, - не обращая внимания на довольно
фривольный костюм незнакомки, простонала она, бессильно опускаясь на софу. -
Как ты мог?
Её неожиданное смирение и тихий голос болью отозвались в сердце
писателя. Отбросив исписанные листы бумаги, Генка бросился на колени перед
ошеломленной женой.
- Прости дорогая.
Она погладила его по голове, словно сочувствуя и понимая. Запал её
боевого духа, израсходовав основной заряд, словно выдохся, и сил оставалось
только на это глупое поглаживание его шевелюры.
- Даже любовницу не смог выбрать как следует, - прошептала она грустно
и совершенно мирно. - Вечно у тебя все не как у людей. Эх, Генка, Генка...
Тот только вздрагивал от неожиданных ласк жены и, уткнувшись ей в
колени, бурчал:
- Прости, я больше не буду писать. Завтра же на завод, к станку или,
хочешь, пойду на стройку, у меня же пятый разряд по кирпичной кладке и
удостоверение слесаря. Только прости меня.
Но жена не слышала, она все также неотрывно глядела на музу сухими
немного воспаленными после ночной смены глазами и вздыхала.
- Я ухожу от тебя, Геннадий. Там в прихожей сумки с продуктами -