"Станислав Борисович Елаховский. На лодках через снежные горы " - читать интересную книгу авторасверху снегом. Штук пять он оставляет, садится на обрубок бревна и начинает
их чистить. Потом, подкинув дров в костер, заправляет воду в кастрюле перцем, солью, луком и по ходу дела рассказывает нам, как нужно по-настоящему, по-рыбацки, варить уху. - Во-первых, рыбу мыть внутри не надо. Почистить, прополоскать от чешуи, а затем уже потрошить и кровь не обмывать. Это же не из магазина, а свежая рыба. Кровь дает навар и цвет... И лучше уху варить не из одного вида рыбы, а из разных. У нас вот только хариусы, а неплохо было бы сначала кинуть в воду небольшого окунька или налимчика. А как узнать, что уха готова? По пене. Вначале пены много, а затем она пропадает. Значит, рыба проварилась. И потом, в уху ни какой крупы или картошки не кладут. Уха - не рыбный суп. После ужина (или второго обеда - не поймешь, потому что было часов пять) мы забрались в палатку. Она хорошо прогревалась солнцем, а от ветра была защищена с трех сторон снежной стенкой. На берегу реки, рядом с лесом, снежная стенка казалась лишней предосторожностью, даже нелепостью. Но мы были уже пугаными воронами после того ветра, когда нас чуть не унесло. Поэтому решили все-таки сделать. И не зря: полностью укрытая от ветра палатка на солнце прогревалась так сильно, что можно было спать, не залезая в мешки. Когда проснулись, Бориса в лагере не было. Никто не слышал, как он ушел. - Отправился ставить сеть - предположил Вилен. На реке Бориса тоже не было. много лыжных следов - мы бродили там, когда рыбачили. Но от того места, где кончалась чистая вода и река исчезала подо льдом, вниз по долине Таныо шел лишь один след. Раньше туда никто не ходил, это был след Бориса. Ружья Борис не взял, оно висело на дереве у палатки. Я вспомнил про свежие следы медведя. Человек, разумеется, самый страшный зверь, в том числе и для медведя, но ведь он, этот медведь, возможно, очень голоден. Только что из берлоги, и нет ни грибов, ни ягод, ни птиц на гнездах. И рыбу, пока она стоит подо льдом или в тихих глубоких ямах, не очень-то поймаешь... - Надо всем троим идти по следу - сказал Петр.- Мало ли что. Вдруг где-нибудь провалится. Мы стали быстро собираться, взяли моток капронового шнура, спички, патроны, и, когда уже хотели выходить, далеко на реке, километрах в двух, появилась черная движущаяся фигурка. Мы снова разделись и бросили за палатку капроновый шнур. - Внизу длинная промоина - сказал Борис, возвратившись в лагерь.- Она начинается от первого притока справа от Лагортаю и тянется по крайней мере на километр. А дальше я не видел. Промоина - это хорошо, но отправляться одному за шесть километров от лагеря без ружья и при этом, видимо, несколько раз пересекать реку по льду... - Как дорога до Лагортаю? - Надо два раза перейти реку по снежным мостам. Там, где короткие полыньи и скалы возле левого берега. А так все нормально. - Думаешь, следует туда перебираться, чтобы начинать уже плыть на |
|
|