"Антуан де Сент-Экзюпери. Письмо к генералу Х." - читать интересную книгу автора

родине
Можно истолковать это покорное принятие действительности как
жертвенность, как нравственное величие. Но это было бы величайшим
заблуждением. Нити любви, связывающие сегодняшнего человека с существами и
вещами, так слабы и так тонки, что человек уже не переживает разлуку как в
былые време на. Именно это и имеется в виду в том страшном еврейском
анекдоте "Так ты все-таки уезжаешь? Как же ты будешь далеко! - Далеко от
чего?". Это "что", которое они покинули, было лишь огромным сплетением
привычек. В нашу эпоху брачных разводов люди с такой же легкостью разводятся
и с вещами. Холодильники взаимозаменимы. И дом тоже, если он только комплекс
удобств. И жена. И религия. И партия. Даже невозможно быть неверным: чему бы
мы были неверны? Далеко от чего и неверны чему? - Человеческая пустыня.
Как же они благоразумны и спокойны .эти люди - в массе. А я вспоминаю о
бретонских моряках былых времен, высаживающихся в Магеллановом проливе, об
иностранном легионе, бросаемом на осаду города, об этих душевных комплексах,
стянутых в узлы неутолимых и нестерпимых ностальгии, которые всегда отличали
мужчину. Чтобы сдерживать этих суровых и неукротимых людей, всегда нужны
были сильная полиция или сильные принципы, или сильные религии. Но ни один
из них не отказал бы в почтительности пастушке, стерегущей гусей. А
сегодняшнего человека, в зависимости от принадлежности его к той или иной
среде, держат в повиновении либо бриджем, либо карточной игрой "беллот". Мы
поразительно хорошо выхолощены. И вот мы, наконец, свободны. Нам отрубили
ноги и руки и предоставили свободу передвигаться. Но я ненавижу эпоху,
сделавшую человека при универсальном тоталитаризме тихой, вежливой и
покорной скотиной.
И нас заставляют признать в этом моральный прогресс.
Я ненавижу в марксизме именно тоталитаризм, к которому он приводит.
Марксизм видит в человеке производителя и потребителя и основная его
проблема сводится к потреблению. Как на образцовых фермах. И в нацизме я
ненавижу тоталитаризм, в который он неизбежно превращается по самому своему
существу. Рабочих Рура заставили дефилировать перед Ван Гогом, Сезаном и
хромолитографией. И они, конечно, останавливаются перед хромолитографией. В
концентрационном лагере морят голодом будущих Ван Рогов, будущих
нонконформистов, и кормят хромолитографиями покорную скотинку. Но куда же
идут США, и куда идем мы, в нашу эпоху универсального бюрократизма?
Человек-робот, человек-термит, человек, балансирующий между каторжным трудом
по системе Биде и отдыхом за игрой в беллот. Человек, у которого
кастрированы все творческие способности, который не в состоянии даже в своей
деревушке сочинить песенку или придумать танец. Человек, которого кормят
конфекционированной цивилизацией стандарта, как кормят сеном быков. Вот он -
сегодняшний человек.
А я вспоминаю, что не прошло и трехсот лет с тех пор как писалась
"Принцесса Клевская" и навеки уходили в монастырь из-за погибшей любви, так
велика была эта любовь. Сегодня люди, конечно, тоже кончают с собой. Но
страдания этих самоубийц напоминают скорее бешенство. Неудержимое. Не
имеющее ничего общего с любовью.
Сейчас, конечно, только первый этап. И я не могу вынести мысли о том,
что многие поколения французских детей приносятся в жертву немецкому Молоху.
Сейчас под угрозой само наше существование. Но когда оно будет спасено,
только тогда встанет основная проблема - проблема нашего времени. Встанет