"Борис Екимов. Рассказы (Пастушья звезда, Путевка на юг, Ночь проходит)" - читать интересную книгу автора

подбритые усы. Усы были густы и темны, в коротких же волосах на голове -
сквозила проседь. - Овечки как кормятся? - спросил он.
- Жаловаться грех, - ответил Тимофей. - Конечно, трава еще редковатая.
Видно, холода стояли.
- Холодная весна, - подтвердил хозяин.
- Я и гляжу... Но пошла зеленка и старюка есть. Берет овца, жаловаться
грех.
Молодая женщина в легком коротком рлатье быстро накрыла стол, наливала
горячий борщ в тарелки.
- Алик! - крикнул хозяин. - Ты где?!
- Иду-у! - издали, от базов, откликнулся сын.
Пахло свежесваренным борщом. Он даже на погляд был хорош, красный от
помидоров и сладкого перца. Тимофей похвалил:
- Чую наш борщок.
- Зинаида у нас молодец, - поддержал его хозяин. - Повар высшего
класса, - и, глянув на молодую женщину, не выдержал, цапнул ее рукой.
Зинаида увернулась. Тимофей, в городском житье наскучавший по привычной
еде, хлебал жадно. Там, у детей, было, конечно, не голодно. Но борщ, какой
всю жизнь дома варили, не получался.
- Варишь по-нашенски. Сама-то откель будешь? - спросил Тимофей.
- С Арпачина, - назвала Зинаида старинный большой хутор.
Там теперь размещалась центральная усадьба колхоза.
- С Арпачняа? У нас там много родни. Ты чья будешь-то?
- Лифанова по мужу.
Тимофей задумался, но не вспомнил.
- Либо приезжие? А родов чьих? По отцу-матери?
- Мелешкиных.
- Так бы и говорила. Мелешкиных? Это каких? Ивана Архипыча или бабы
Лукешки?
- Левона Тимофеевича, - тихо ответила женщина. - Помер он.
- Левона. Это Феня твоя мать. Бабу Акулину я знаю, ее сеструшка у нас в
соседстве, Анна Аникеевна крестила брата моего, Василия, - говорил Тимофей и
теперь уже по-другому на женщину глядел, по-родственному.
Зинаида была молода, хороша собой: чистое лицо, сбереженное от солнца и
ветра, пухловатые губы, тронутые помадой, светлые волосы, сплетенные в
толстую короткую косу, руки и ноги, женская стать - все было налитое,
крепкое.
- Так что, считай, родня, - с улыбкой закончил Тимофей. - Потому и борщ
твой сладимый.
- Родня значит родня, - согласилась Зинаида. - Буду по-родственному
тебя кормить, с добавкой.
Тимофей в хозяин ели в охотку, а третий их сотрапезник, Чифир, вздыхал
да ерзал, потом сказал нерешительно:
- Надо бы налить за знакомство. Все же новый человек. По русскому
обычаю обязательно надо.
- По русскому обычаю? - переспросил хозяин.
- Да, да, - подтвердил Чифир. - Это у нас ведется.
- Раз так, нальем по рюмке, - согласился хозяин и тут же принес водки,
разлив ее в малые стаканчики. - Но ты, Чифир, тоже для знакомства, будешь
стих читать. Он у нас стих складывает, - объяснил Тимофею хозяин.