"Уильям Гаррисон. Ролербол" - читать интересную книгу автора

заметил мотогонщика, который, сорвавшись с виража, уложил его наповал.
Зрители заорали от восторга, а операторы поспешили запечатлеть момент, чтобы
те, кто сидит перед экранами в Мельбурне, Берлине, Рио-де-Жанейро и
Лос-Анджелесе, заерзали от возбуждения в своих креслах.
Проходит час, я все еще на ногах, хотя у четверых наших тяжелые
переломы - новичку, наверное, вообще не выжить - да еще два мотоцикла
разворотили вчистую. Противник - команда из Лондона - понес потерь еще
больше.
Один из мотоциклов выскакивает из-под гонщика и, получив удар шаром,
взрывается. Зрители ревут.
Поравнявшись с их знаменитым Джеки Маги, я не сразу наношу удар. Я жду,
когда он, уродливо оскалившись из-под шлема, повернется ко мне, и только
тогда вывожу его из строя. На мгновение я чувствую, как хрустят под моим
кулаком челюсти и скулы, и трибуны исходят воплями одобрения. Мы одерживаем
победу со счетом 7:2.

Годы идут, меняются правила - всегда в пользу зрителей, жаждущих
получить от кровавой бойни как можно больше удовольствия. Уже пятнадцать с
лишним лет я участвую в этом "развлечении" и - удивительно! - пока отделался
только переломом плечевых суставов и ключицы. Я не так подвижен, как раньше,
зато куда злее, и ни один новичок, каким бы способным он ни был, не может
познать наше ремесло до конца, пока не встретится со мной лицом к лицу.
Что касается правил, то я слышал, что в Маниле или в Барселоне уже
играют без ограничения времени, то есть пока не перебьют всех раннеров,
чтобы некому было набирать очки. Значит, и нам такое предстоит. Еще я слышал
о ролербольном матче смешанных команд, в котором участвуют мужчины и женщины
в костюмах из ткани, которая легко рвется, тем самым добавляя в игру привкус
секса. Все может быть. Правила будут менять до тех пор, пока нам не придется
кататься по щиколотку в крови. Мы прекрасно это понимаем.

В конце прошлого столетия, еще до Великой азиатской войны 1990 года, до
того, как мир оказался поделенным не на страны, а на корпорации и на смену
армиям пришла принадлежащая корпорациям полиция, в последние дни
существования американского футбола я был хоть и начинающим спортсменом, но
уже познавшим те блага, которыми вознаграждал ролербол.
Деньги - после первых же успехов их появилось столько, что за пределами
больших городов, где сейчас разрешается жить только сотрудникам
администрации, я мог позволить себе купить строения, землю и водоемы.
Женщины - их у меня было много, один раз я, к сожалению, даже был женат. Моя
физиономия тогда, как, впрочем, и теперь, красовалась на обложках журналов,
мое имя стало символом спорта, я был Джонатан И, звезда из звезд этой не
знающей жалости игры.
Сначала я выступал за "Нефтяные конгломераты", которые потом
объединились в "Энергию". Я всегда играл за их хьюстонскую команду.
И за это имел все, что хотел.
- Как себя чувствуешь? - спрашивает у меня мистер Бартоломью. Один из
самых могущественных людей на земном шаре, он возглавляет "Энергию", а со
мной разговаривает, будто с родным сыном.
- Неважно, - отвечаю я так, что он не в силах сдержать улыбки. Они
намерены показать по мультивидению специальную передачу обо мне, говорит он,