"Н.Я.Эйдельман. Последний летописец" - читать интересную книгу автора

ПЕРВЫЕ ТОМА

Историограф Карамзин... Слуги, случалось, докладывали своим господам,
что явился граф Истории. Никто, кстати, не знал точных прав и обязанностей
"графа": когда несколько лет спустя Сергей Глинка вздумал тоже выпускать
историю, власти ему запретили: история-де занята Карамзиным. Глинка
переименовал свой труд в "учебный курс" (учебники в запрет не включались) и
был дозволен.
"Снисходя на просьбу Московского императорского университета почетного
члена и историографа Николая Карамзина, государь император высочайше указать
соизволил... о невозбранном позволении просителю читать сохраняющиеся как в
монастырях, так и в других библиотеках, от святейшего Синода зависящих,
древние рукописи, до российских древностей касающиеся".
Карамзин не собирается выдавать публике свой труд мелкими частями -
опытный журналист, он понимает, что, когда будет пройдена значительная часть
пути и освоено несколько веков, только тогда стоит представить целое.
Дмитриев по секрету извещал друзей, будто публикация начнется по окончании
IV тома; на самом деле до типографии придется написать вдвое больше...
Поэтому все знают, что Карамзин пишет, но о подробностях наслышан
только самый узкий круг. Для широкой же публики исчез литератор Карамзин,
скрылся, заточил сам себя - и по этому поводу толки, шутки: кто знает, что
он там втайне сочиняет, и сочиняет ли?
Том I - древнейшая жизнь славян (позже границы его раздвинулись и
охватили время до Владимира включительно). Время написания - 1804-начало
1805-го. Том II - от 1015 до 1169 года-закончен в начале 1806 года. Много ли
дает подобная сводка? Обратимся к "подробностям". 8 июля 1804 года - брату
Василию: "Тружусь усердно, и, если не совершу этой работы, то, по крайней
мере, не от лени".
13 сентября - брату. "Все идет медленно и на всяком шагу вперед надобно
оглядываться назад. Цель так далека, что боюсь даже и мыслить о конце".
1 ноября того же года - рождается первый ребенок (от Катерины
Андреевны): дочь Наталья, "белокожая и голубоглазая, как мать".
20 декабря - брату сообщается, что работа в Москве, на Никольской
улице, идет "изо всех сил", силы же "пока есть": "Теперь пишу о нравах,
правлении и вере древних славян и надеюсь это кончить около февраля, чтобы
приняться уже за нашу историю с Рюрика".
В этом году Европа взволнована превращением "первого консула" в
императора Наполеона.
21 января 1805 года - брату. "Я продолжаю работать и думаю, что мне не
отделаться от Киева: надобно будет туда съездить".
Нет, в Киев съездить не пришлось - этого города Карамзин так и не
увидит. Непройденные пространства все более заменяются освоенным временем...
26 марта. "Пишу второй том, еще о временах Рюрика". В эти же дни и
месяцы Европа снова резко разделилась на два военных лагеря, и молодой царь
Александр в союзе с Англией и Австрией надеется остановить Бонапарта.
Лето и осень 1805-го: русские армии двигаются навстречу неприятелю
Карамзин в деревне столь серьезно заболевает лихорадкою, что оставляет
распоряжение насчет разных архивных бумаг - куда возвратить в случае смерти.