"Виктор Егоров. Заговор против 'Эврики' " - читать интересную книгу автора

- Ошиблись вы, а не мы. Вы и расплачивайтесь.
- Да, это так. Но знаете, там могут тянуть несколько дней.
Линденблатт вынул бумажник и, отсчитав несколько банкнот, передал
старику. Тот поспешил тщательно их запрятать.
О том, что дело может затянуться, наверное, подумал и тяжело
вздохнувший Линденблатт.
Пришлось ему послать в Берлин радиограмму с сообщением о непредвиденном
задержании четы Зульцер. Ответ оттуда гласил, что, если в ближайший же день
Зульцеры не выедут из Швейцарии, Линденблатт поедет рядовым на Восточный
фронт.
Линденблатт снова "нажал" на Рихтгофена. Тот пришел на квартиру
Линденблатта совсем растерянным.
- Паспорта Зульцеров и все документы, послужившие основанием для
выдачи, забрал к себе шеф паспортного стола Фортон. Я бессилен сделать
что-либо. Он неподкупен.
- Чем вызвана такая проверка? - испуганно спросил Линденблатт.
- Кажется, он что-то заподозрил. Ему всюду чудятся немецкие шпионы.
- Что он имеет против немцев?
- Его зятя расстреляли в Берлине, а беременную дочь послали в
концлагерь.
Линденблатт, немного подумав, обрадованно вскочил с места:
- Это очень хорошо!
Рихтгофен смотрел на него непонимающими глазами.
- Все в порядке. Пока ничего не предпринимайте. Мы вернем Фортону дочь,
а он выпустит за границу чету Зульцер. Идите. Когда будет нужно, я позову
вас.
Через час Шелленберг получил радиограмму Линденблатта. Прочитав ее, он
вызвал адъютанта.
- Немедленно выясните, в каком лагере содержится жена Цинмана. Помните,
того, который имел на Фридрихштрассе большой ювелирный магазин. Пусть
начальник лагеря позвонит мне по телефону.
Начальник лагеря позвонил Шелленбергу поздней ночью, когда тот уже
дремал за письменным столом. Он доложил, что Эсфирь Цинман умерла в прошлом
году, вскоре после родов.
- Как умерла? - закричал Шелленберг,
Не дослушав пространных объяснений, он снова заревел:
- А ребенок?
- Сын тоже умер, - пролепетал перепуганный начальник лагеря.
- Завтра утром привезите мне дело Эсфирь. Цинман. - Не мог Шелленберг
так сразу отказаться от единственной возможности воздействовать на Фортона.
А вдруг документы в деле Цинман подскажут что-то другое?
Начальник лагеря хотел было объяснить, что он не успеет к утру
добраться до Берлина, но Шелленберг бросил телефонную трубку. Сонливость с
него как рукой сняло.
Утром начальник лагеря, неизвестно как добравшийся до Берлина, сидел в
приемной. Внимательно просматривая дело Эсфирь Цинман, Шелленберг обнаружил
письмо. Он сразу почувствовал, что письмо может сослужить ему службу.
Брезгливо взяв в руки грязный конверт, достал сложенный вчетверо потрепанный
серый листок.
"Дорогие мама и папа! Очень плохо мне, дни мои сочтены, скоро увижусь с