"Игорь Ефимов. Таврический сад" - читать интересную книгу автора

облизывается. Это же такой нестерпимый ужас. И мальчишка побежал. Ему не
очень нужно было идти туда, куда он шел, то есть дела у него были
пустяковые - свободно можно было убежать домой, тем более что змея за ним и
не гналась. Но он вдруг остановился. Остановился и смотрит назад, на змею, а
змея опять во весь экран. И так несколько раз - мальчишка, змея, мальчишка,
змея.
И вот этот мальчишка поднимает палку и медленно идет к змее. Боится он
ее страшно, просто трясет всего, но идет. А змея приподнимается ему
навстречу и начинает задыхаться от злобы, свистит и шипит. Он идет босиком,
поднимает палку, змея его ждет, шипит... Я почувствовал, что сам вот-вот
сползу со стула от страха. И тут он кинулся на нее, ударил, но промахнулся,
а змея быстро обвилась по палке почти до руки, он еле успел палку отбросить,
схватил другую - и снова на нее... Пыль, свист, змея! Как уж он с ней
дрался, не помню, я, наверное, сполз на пол и ничего не видел. В общем, он
ее убил. Раздавил палкой на дороге и пошел дальше по своим пустяковым делам.
Нет, мне бы такое не под силу. Как же так? Ведь его никто не видел, он
мог бы свободно убежать, и никто бы даже не узнал. Это и не трусость даже -
убежать босиком от змеи. А он вот не убежал. И никто этого не видел - вот
ведь в чем главная сила.
Кроме экскаватора и кино, у меня не было никаких удовольствий. Зато была
мечта, единственная жгучая мечта с утра и до ночи. Чтобы Сморыга взял меня в
свою шайку-банду. Я тысячу раз представлял себе, как это произойдет, но не
верил в возможность такого счастья. Вот, например, я гуляю по улице и
случайно захожу в тридцать четвертый дом. А в кармане у меня случайно лежит
наган. Иду через подворотню, заглядываю за дрова и вдруг вижу - там Сморыга
со всех сторон окружен врагами. И они его случайно бьют.
"Стойте! Не шевелитесь!" - кричу я им. Но они не боятся и отвечают: "Еще
один появился. Наверно, ему надоела жизнь": - "Если не прекратите, я буду
стрелять", - говорю я. "Мы тоже будем стрелять", - отвечают они и продолжают
бить Сморыгу.
Мне хочется оттянуть время. Хочется, чтобы они его подольше побили. И я
кричу:
"Нечестно столько на одного!"
Тут они не выдерживают такого оскорбления и кидаются на меня всей
толпой.
Я открываю ураганный огонь. Они открывают ураганный огонь. Мой огонь
гораздо ураганнее.
Последний враг падает, не добежав до меня каких-нибудь полсантиметра. Я
подхожу к бессознательному Сморыге, тормошу его, дергаю за уши, пока он не
приходит в себя и не говорит слабым голосом:
"Это ты?.. Спасибо тебе, ты подоспел вовремя. Я беру... беру тебя в свою
шайку-банду".
И умирает.
Или вот еще.
По бурной реке, по Неве, плывет пароход. Кругом дождь и ветер. Я стою у
борта на втором этаже и всматриваюсь вдаль. Вдали, как всегда, кто-то тонет.
Я быстро надуваю ртом спасательный круг и кидаюсь вниз со второго этажа
парохода. Я плыву к тонущему человеку и больно хватаю его за волосы. Человек
кричит. Конечно, это Сморыга. Но я не обращаю внимания на его крики и слезы,
плыву к берегу и вытаскиваю его за волосы на песок. Из него все время льется