"Игорь Ефимов. Обвиняемый" - читать интересную книгу автора

Просторная ванная комната. Розовое круглое сиденье перед трехстворчатым
зеркалом. Гирлянда детских поролоновых губок - утята, свинюшки, рыбки.
Шум воды стихает.
Женская рука отодвигает матовый экран душевой кабинки, шарит по стене.
Находит полотенце, исчезает.
Розовые шлепанцы на кафельном полу. Розовый халат ниспадает как
занавес, окутывает женщину. Выпростав из-под него мокрые волосы, она
проходит к зеркалу, усаживается на сиденье, вглядывается в свое отражение.
Позолоченные краны, позолоченный ободок раковины.
Женщина выдвигает ящик, достает из него какие-то баночки, кисти, пучок
фломастеров. Бережно принимается за работу. Под левым глазом она наносит
темно-синее пятно, окружает его багровым ореолом. Комок ваты окунает в
красную баночку, запихивает его в ноздрю. Другой комок укладывает между
губой и десной - получается солидная опухоль.
Потом сбрасывает халат с плеч. Поглаживает одну грудь, другую, слегка
сжимает, словно пробуя зрелость. Выбирает правую и начинает рисовать на ней
попарные коричневые полукружья. На лице - старание, сосредоточенность,
кончик языка то и дело просачивается между губами. Закончив с грудью, встает
перед зеркалом обнаженная, ставит ногу на сиденье. Начинает пробовать разные
краски. Смесь оранжевого и зеленого - с добавкой фиолетового - это как раз
то, что ей нужно. На блестящее бедро ложатся три круглящиеся полоски - одна
над другой.
Последний взгляд в зеркало, довольный кивок.
Женщина переходит в спальню. Там у нее установлена тренога с
фотоаппаратом. Из детской кроватки таращится годовалый ребенок. Объектив
нацелен на темную ширму с взлетающими японскими журавлями. Женщина взводит
автоматический затвор, отступает к ширме. В ее позе - растерянность,
беспомощность, стыд. Руки висят вдоль тела.
Щелчок, вспышка.
Следующий кадр - в профиль, с торчащей из носа красной ватой.
Щелчок, вспышка.
Лицо и грудь в темных пятнах - крупным планом.
Щелчок, вспышка.
Журавли на ширме каждый раз загораются тусклым золотом.
Ребенок цепляется за прутья кроватки, привстает, начинает плакать.

2. Новая записная книжка

Эту записную книжку Голда подарила ему в то последнее Рождество,
которое они отпраздновали вместе. Золотой обрез, тисненая кожа,
ослепительная пустота страниц. И серебряная табличка - как на кожаной двери
в министерский кабинет, - с черной гравировкой:?Профессор Грегори Скиллер?.
Она сказала, что ей тяжело смотреть, как он каждый раз ползает по полу,
собирая выпадающие листки с адресами и телефонами. Которые были пристегнуты
резиновыми кольцами к его старой записной книжке - распухшей, лохматой. Они
вылетали, рассыпались, порхали. Приземлялись за кушеткой, под телевизором, в
цветочных горшках.
Каждый месяц Грегори клялся ей, что завтра же - или в первый же
свободный день - засядет за работу и заполнит пустующие страницы толпами
своих друзей и знакомых.