"Евгений Эдин. Вирус Пельдмана " - читать интересную книгу автора

Евгений Эдин

Вирус Пельдмана

Мои щеки надулись, глаза полезли из орбит, однако Пельдман даже не
сделал попытки отстраниться - то ли из вежливости, то ли из еврейского
фатализма. Правда, он не самый рядовой еврей, но все же его костюм мог
непоправимо пострадать.
К счастью, в последний момент мне удалось сдержаться и в несколько
глотков проглотить чудовищную порцию "Бури в пустыне", которую я так
необдуманно отхлебнул. Пальмы, оазисы и миражи, чуть не вырвавшиеся на
костюм Пельдмана тугой струей, забулькали вниз по пищеводу.
Наконец я снова набрал воздух и смог рассмеяться, повторяя:
- Серьезно? Нет, честно?! Все-все книги?
Для осознания комичности ситуации необходимо знать: место действия -
мой дом (моя крепость). План дислокации - я и Моше Пельдман тет-а-тет, в
новеньких (только недавно смог купить) массажных креслах. Я - все еще
молодой писатель, месяц назад отхвативший самую большую (единственную)
Литературную Премию Конгресса. Моше Пельдман (Мясник Пельдман) - мой враг,
двадцать лет бывший страшилищем молодых Писателей в Высшем Комитете Критики.
Все эти факты необходимо порубить в мелкую ханку, добавить предложение,
с которым он явился, и вот - причина эйфории.
Пельдман, опустив глаза, ожидал окончания смехоприступа. На удивление
смиренно и терпеливо. Поэтому мне стало стыдно.
- Простите, но это... это самое нелепое предложение, которое я слышал в
жизни, - сказал я, откашлявшись. - Да и мне ли вам объяснять, что это уже
было... "Четыреста шестьдесят по Фаренгейту", где жгли книги. "Кысь", где их
прятали. "Электрошок", где уничтожали электронные тексты. Ну и так далее...
Тем более, услышать от вас - от Моше Пельдмана! - у н и ч т о ж и т ь книги!
Понимаете?
Пельдман недовольно подрагивал ногой, чуть повернувшись ко мне
волосатым ухом.
- Все? Ну, во-первых, "Четыреста пятьдесят один по Фаренгейту", дорогой
мой - будем все-таки придерживаться... Во-вторых, в истории семнадцать таких
произведений, это если брать только значительные. Могу перечислить, дабы вы
удостоверились в моей вменяемости... разумности.
- Да нет, зачем же. Вот уж не сомневаюсь, - соврал я. - Столько лет
бессменно возглавлять Высший Комитет Критики. В этом году, кажется, было бы
двадцать пять... Или шесть? В общем, не стоит.
Судя по блеснувшим глазкам Пельдмана, он распробовал цикуту. Интересно,
каково это - всю жизнь быть Председателем Верховной Комиссии по Утверждению
и Литовке... Проще говоря, самым главным, влиятельным и ненавидимым
критиканом - и под конец с треском, со скандалом покинуть насиженное место?
Пельдман смигнул и продолжил:
- ...Семнадцать романов тире повестей, объединенных темой уничтожения
книг. Все здесь! - он указал артритным пальцем на голову, напоминающую
гигантский пушистый одуванчик. - Это что касается беллетристики. Далее.
Реальное уничтожение книг. За последние тридцать лет предпринималось три
раза. Безуспешно. Потом сделали проще - все бумажные носители просто
выкупили. Остались только электронные тексты в макросети, что и