"Ежи Эдигей. Завещание самоубийцы (Современный польский детектив) " - читать интересную книгу автора

Предместье за костел Святого Креста, там тогда помещалась комендатура
полиции, и за здание факультета теологии на углу Краковского Предместья и
Траугутта. Потом мы захватили все дома до угла Крулевской. Напротив, в
Университете, засели эсэсовцы и блокировали выход па Старувку. С первых же
дней восстания Университет был ключевой позицией. Если бы его удалось взять,
возможно, судьба восстания могла стать иной. Увы, командование либо
недооценило значение этого объекта, либо не располагало достаточными силами
для овладения им.
- Это уже история,- заметил адвокат,- давняя история, которую каждый
объясняет по-своему. Я лично думаю, что судьба восстания решалась на Воле.
Прорыв гитлеровцев по Вольской, Хлодной и Мировской к Саксонскому саду и
дворцу Брюля предопределил судьбу всего дела. Захват немцами других районов
уже был только вопросом времени.
- Речь идет не о ходе восстания, а о Влодеке Ярецком. Нашим отрядом
командовал поручик Ястреб, то есть Станислав Ковальский. Седьмого нлн
восьмого сентября мы повели наступление на Университет. Помню, что в этой
акции участвовал броневик "кубусь". Прервалась связь, или, возможно, было
нарушено взаимодействие между отрядами. Мы должны были атаковать со стороны
Краковского Предместья, а отряды с Повислья должны
были наступать снизу, через сады на Броварнон. Они толи запоздали, то
ли вообще не атаковали в тот день. А мы уже пробились в узкую улочку на
территории Университета. И тут из гитлеровских укреплений на нас обрушился
шквальный огонь, а из здания библиотеки застрочили пулеметы. Атака
захлебнулась. Одновременно гитлеровцы открыли огонь вдоль Краковского
Предместья из "Бристоля" и из "Дома без углов". Под градом снарядов и
пуль наш отряд отступил па Траугутта. Мы понесли большие потери.
- Я слышал об этих боях,- сказал адвокат.
- Влодек Ярецкий был ранен при отступлении пулеметной очередью в ноги.
Упал посредине улицы. И здесь бы его добили гитлеровцы либо сам умер бы от
потери крови. Спас его Ястреб. Не раздумывая, пополз к нему. Мужик он был
крепкий, схватил Влодека, и, прежде чем немцы опомнились и дали новую
очередь, поручик вместе с раненым были уже по другую сторону баррикады. Я
сам доставил Ярецкого в госпиталь, который размещался в до
ме на углу Брацкой и Згоды. Влодек пролежал там до конца восстания. К
счастью, этот дом каким-то чудом уцелел - не подвергся бомбардировке, и ни
один снаряд не попал в пего.
- Я xopoiito знаю этот дом: в годы оккупации мой друг вел там дела
фирмы "Садыба" - торговля недвижимостью. Знаю, что дом пережил войну без
большого ущерба. В парикмахерской на первом этаже даже люстра уцелела.
- Ястреб позднее также был ранен и лежал в том же госпитале. И меня пе
миновала пуля. К счастью, наши раны оказались не слишком тяжелыми. Когда
была подписана капитуляция, наша тройка решила не сдаваться в плен. Вместе с
гражданским населением мы добрались до Пруткова, а оттуда кое-как вырвались
на свободу. Уже в январе в Гродзиске мы снова втроем вступили в армию.
Втроем прошли и весь боевой путь вместе со Второй армией Войска
Польского. После разгрома гитлеровцев Станислав Ковальский остался на
военной службе. Я и Влодек демобилизовались. Ковальский дослужился до
подполковника. Умер три года назад. Мы с Влодеком были на его похоронах.
- Вы правы, странная история,- сказал Руншнский, когда Лесняк окончил
свое повествование.- Просто невероятно! За тридцать пять лет адвокатской