"Орхан Джемаль. Война Хроника пяти дней " - читать интересную книгу авторабеззвездное из-за набежавшей дымки. И я выпытываю у ребят, как так
получается, что человек в один прекрасный день попадает неизвестно куда, неизвестно зачем, и лежит средь холмов Грузии. Отдыхает от того, что целый день убивал людей к которым ни вражды, ни ненависти и вообще ни чего личного... а вскоре он будет лежать среди других холмов... или равнин... и отдыхать от того же самого. Универсальная формула военного супермена не складывается. - Ну а ты сам-то журналист, - какого хера ты тут делаешь? - Так у меня профессия такая, быть здесь... - И у нас профессия быть здесь Вместе с "Блокадником" в "Востоке" служит его земляк Саша. Третий питерский сам "Снег". Себя они в шутку называют "ленинградское трио". Трио вошло в Земо-Никози в составе первой группы ямадаевцев. Здесь же грузин Вахтанг, все остальные чеченцы. Ямадаев тоже здесь. Наверное, в детстве он не смотрел фильм "Чапаев" и не знает теперь, где должен находиться командир. На штурм он отправился прямо со звездой Героя и орденскими колодками на груди. Но вот именной наградной Макаров все же оставил, процедив с характерной чеченской растяжкой: - Тако-ой пистоле-ет! Жалко буде-ет если меня убью-ют и он грузи-инам достанется. Вышла эта интербригада из села последней. За собой они вывели колону российских танков застрявших на окраине села под шквальным огнем грузинских САУ. Там было с десяток машин и с полсотни солдат-срочников. Четвертый день войны. Вечер. Окраина села Земо Никози отдельной группы. Среди его подчиненных был еще один грузин - Дато. Молодой, аккуратный, вежливый. Ко мне он обращался исключительно на "вы". Десятилетняя разница в возрасте делала меня безусловно старшим, которому конечно же нельзя тыкать, нельзя перебивать, надо пропускать вперед, и все в таком роде. Рядом с чеченцами, вообще плохо понимающими, зачем к одному собеседнику обращаться так будто их много, Дато, с его хорошими манерами, выглядел забавно. - Дато, что у тебя с разгрузкой? Чего ты туда насовал? - Понимаете, я беру с собой восемнадцать рожков. В два раза больше чем положено. - Зачем? - Ну, я же грузин. - И что? - Знаете, что бывает, когда кончается боекмплект? - Что? - Плен! Представляете, что со мной будет, если я, грузин, окажусь в плену у грузин? Все это Дато выпаливает мне на приличном русском, но с мингрельской скоростью. Понять его можно лишь при большом желании. Впрочем, я понимаю его не столько на слух, сколько нутром. Я тоже боюсь грузинского плена. Хотя с другой стороны и уверен, что моя журналистская ксива, с волшебным американским словом "Newsweek", которая здесь мне больше вредит, там будет работать на меня. В отличие от Дато, который в плену окажется не только врагом, но и |
|
|