"Феликс Дымов. Проводы белых ночей" - читать интересную книгу автора

всякий случай автомат откачнул псевдопламя от нарушителя. И он стоял над
людьми и над городом в ореоле выгнутого полукругом огня (издалека ведь не
разглядишь, что это не совсем огонь), несдержанно жестикулировал. Снизу
было не понять, чего он хочет. Багир догадался выщелкнуть из браслета
экран карманного видео - на ладони расцвело стереоизображение. Вокруг тоже
включили аппараты, площадь замерцала от множества экранов, все экраны
заполнило тревожное лицо юноши. Пересекая кадр, на той же видеоволне
изредка пробегал сигнал SOS.
Замер слабый фон помех, все глубже растекалась радиотишина. Сигнал SOS не
перевалил аварийного порога, за которым отключается всякая передача и идет
самонастройка на единственную частоту. SOS пока был крошечный, так
сказать, семейного порядка. Юноша на ладони Багира и там, на верхушке
колонны, вздохнул и продолжил речь:
- Я, наверное, чего-то не понимаю, сограждане. Мне скучно жить. Я боюсь
жить. Я не могу жить в мире, где люди среди людей более одиноки, чем
наедине с собой, где любить - больно, где пламя - холодное, деревья -
сонные, а корабли на реке - ненастоящие. Помогите, сограждане. SOS!
Вероятно, не докричавшись, он оступился. Багир не мог заставить себя
поверить в иное, хотя от таких вот, дерзких и юных, можно ждать чего
угодно. Они излучают беспокойство, ищут перемен, мешают психологически
уравновешенным землякам основательно подумать, исследовать и
классифицировать то, что подлежит изменению. Они намеренно превращают себя
в колокол громкого боя, в уши, которыми общество прислушивается к себе, в
пальцы, улавливающие пульс. И все-таки наверняка юноша оступился. Не может
быть, не должно быть ничего иного!
Прежде, чем кто-нибудь что-либо понял, даже прежде, чем прозвучали
последние слова, расталкивая всех, сдергивая на бегу плащ, к подножию
колонны кинулся крепыш, смутно показавшийся Багиру знакомым. Широко
расставив ноги, он далеко вперед вынес плащ под то место, куда должно было
врезаться рефлекторно вытянувшееся, как для прыжка в воду, тело. Метрах в
пяти от земли юноша чиркнул грудью о невидимый минимум, взлетел, завис на
миг над цепью ограждения. И спрыгнул наземь. Площадь дружно перевела дух:
оказывается, и у Ростральных колонн выстелили силовые подушки.
Первым, отбросив плащ, подбежал несостоявшийся спасатель, цепко и
профессионально ощупал с головы до ног:
- Цел? Ну и ладно. И нечего паниковать. И чтоб теперь без фокусов, понял?
Как звать?
- Даня. То есть Дамиан.
- Так вот, Даня. Сейчас ко мне. И не спорь. А завтра в двадцать один
тридцать быть на восемьдесят шестом километре Приморского шоссе. Ясно?
- Зачем? - удивился юноша.
- Там поймешь. Кстати, это касается всех. Всех-всех, граждане, слышите?
Приглашаю. С собой каждому прихватить полено.
- Полено? - нерешительно переспросила толпа. Люди переглядывались,
пожимали плечами.
- Да, полено, дровяное! - жестко подтвердил незнакомец, нетерпеливо махнул
рукой, бережно обнял Дамиана и увлек за собой.
И опять Багиру показалось, что где-то он видел это худое, окостеневшее
лицо, слышал резкий властный говор, запомнил скользящую, как при ходьбе на
магнитных полах, походку.