"Феликс Дымов. Проводы белых ночей" - читать интересную книгу автора - Очерк из серии "Журналист меняет профессию", - едко прокомментировал
выступление Эмерса Багир. - Или новая, одиннадцатая заповедь: "Не взыскуй с ближнего своего как не взыскуешь с самого себя". Тоже мне, философ-теоретик! Давай ближе к телу, как говорили, кажется, древние конферансье... - Бросьте спорить, мальчики! - Розите тряхнула косичками, - Оцените лучше, какую я за неделю чечетку освоила. Она развернула диафон на груди Стаса, что-то шепнула в микрофонное ушко. И под внезапную испанскую мелодию ударила об асфальт сразу затвердевшими, бубенцово звонкими каблучками. Вокруг задерживались, хлопали в такт, притопывали. Но большинство обтекало с двух сторон без внимания. В двадцать третьем веке, который называли веком гармонического развития личности, трудно удивить кого бы то ни было просто мастерским, а не гениальным исполнением. Кроме того, на взгляд Багира, Розите для фламенко не хватало темперамента: в пределах бешеного ритма она двигалась чересчур мягко и плавно. Поэтому Багир спокойно дождался, пока отстучали кастаньеты, обнял Розите за талию: - Мы ослеплены, королева сапатеадо, что, между прочим, означает по-испански "королева каблучков". Даже не подумаешь, что в свободное от многочисленных хобби время ты конструируешь нужные всем биополимерные фабрики, где слывешь, говорят, крупнейшим специалистом. И все же потерпи, девочка, не пытайся нас отвлечь. Багир снова повернулся к Эмерсу: - По-моему Нибелунг, ты как раз добрался до сути? Их ряд взошел на Дворцовый мост. Эмерс под каждый шаг ударял ладонью внутри чугунного завитка - в естественной пазухе для грязи - поднес палец к Багирову носу: - Во: ни ржавчинки! Затем выхватил из кармашка бобочки декоративный белоснежный платочек, без усилия переломился в поясе ("Ух ты, усложненный комплекс для разрядников!" - уважительно отметил Багир) и провел по асфальту: - И тут ни пылинки. Дошло? - Нет, я, наверно, из тугодумов, - возразил Багир. - Я и говорю, что вам, технарям, недосуг позаботиться о последствиях ваших собственных действий. Уж ежели чего придумаете, то ляпаете без разбору направо и налево. Вы ведь со своими пленками и на живое замахнулись, не так, скажешь? Эмерс протянул Багиру сорванный двадцать минут назад лист. За короткое время зеленая пластина размякла и выцвела. По краям проступили пятна прозрачности. - Ничего особенного. - Багир пожал плечами. - Отпав от ветки, лист обязан раствориться в воздухе. И быстро: городу мусор не нужен. - Разумеется, логика у вас всегда безукоризненна. Дело, однако, в том, что листва, по-моему, начинает задыхаться и отмирать еще там, наверху. Это я к вопросу о толстокожести. Журналист неопределенно поводил рукой и щелчком послал лист за перила моста. Багир не мог не признать за Эмерсом некоторого нового поворота во взгляде на знакомые явления. Ему были привычны и обеспыливающая глазурь асфальта, |
|
|