"Феликс Дымов. Проводы белых ночей" - читать интересную книгу автора

а хочешь - в иной части света, по собственному выбору. Точно так же сам
принимаешь гостей. Два часа в неделю чистого времени - и никаких тебе
транспортных затрат. Комфорт!
И все же где-то подспудно вызревала странная мысль: в утонченном
рациональном мире не предусмотрено места человеку. Каждый имеет любимую
работу и счастливый досуг. Однако бежит от себя, прячется в посекундный
график отдыха и труда. Лишь бы не задуматься, не остаться с собой наедине.
Мир потихоньку постигает та же участь, что уже постигла любовь: к ней
теряешь интерес, когда все слишком доступно и незатруднительно. Вот идут
они сейчас впятером (пятеро из восемнадцати!), поют одну и ту же песню. Но
и вместе одиноки, каждый продолжает думать свою думу. Даже традиции
по-своему насильственны и нелепы: призванные соединять, они силятся
соединить равнодушных. Все цепляются за традиции, видя в них последний
рубеж перед окончательным одиночеством. Поэтому Розите и Стас, например,
здесь, а ее Вадим и его Лиля совсем в других компаниях, образованных в
беспечные школьно-студенческие годы. И никому не приходит в голову плюнуть
на все и объединиться так, как хочется!
Багир выхватил у Стаса диафон, притушил звук.
- Послушайте, любезные сограждане, давно хочу спросить: что же такое
творится вокруг? Наберемся смелости, ответим себе: туда ли мы пришли?
Гуляющие безразлично обходили внезапно затормозившую пятерку, а обойдя,
привычно смыкали снова строй и песни.
Нода укоризненно подняла бровь. Но это лишь подстегнуло в Багире какую-то
бесшабашность. Багир не думал о правоте и неправоте, он просто
экстраполировал свои ощущения на всю пятерку, на всех, кого мог заразить
беспокойством. И ему удалось смутить друзей, хоть на минуту уравнять,
перенести на других свои сомнения. Мимоходом порадовался в душе, что его
еще может вот так занести.
- Эмерс, дорогой, из нас у тебя самое конкретное воображение. - Багир
обернулся к журналисту, требовательно схватил за руку: - Объясни мне,
откуда это повальное равнодушие?
Гигант журналист нахмурился, помолчал.
- Обратная связь, друг Багир. Маленькая месть природы гордецу царю, своему
повелителю. - Эмерс тактично высвободился. - Когда под силиконовой пленкой
обретает вечное хранение Медный всадник - это да, это здорово. Вон он,
гляди, какой златоновенький, блестящий. А человек в тех же условиях
принужден созерцать собственный пуп, закукливается и наращивает кожу.
Диалектика, друг Багир. Ты же, как преподаватель, обязан о таких вещах
догадываться...
- Но ведь у нас есть и потоньше люди! Кому догадываться положено по
должности.
- Интересная закономерность, - Эмерс вскинул руки, зацепил торчащую из
сквера ветку на такой высоте, что Багиру до нее прыгать и прыгать,
покрутил застрявший между пальцами тополевый лист. - Стараетесь-стараетесь
вы, технари, шлифуете, полируете, совершенствуете окружающую среду, а
заодно и само общество, пока не заведете человечество в очередной тупик.
Но что самое удивительное - первые же бьете тревогу тогда, когда нам,
гуманитариям, все видится неомрачимым и безоблачным. Затем наступает наш
черед. И уж то-то мы потеем над объяснениями, то-то маемся в поисках
противоядия!