"Владимир Яковлевич Дягилев. Доктор Голубев " - читать интересную книгу автора

приятными, мягкими руками, тот, что принимал Сухачева.
Белый старик даже не взглянул на молодого доктора, ничего не сказал и
вышел из палаты. [517]
В своем кабинете Песков сел в кресло с потертыми под. локотниками, взял
у сестры историю болезни Сухачева и долго ее читал.
Голубев стоял у стола, ждал, когда начальник пригласит его сесть. Но
начальник словно не замечал его присутствия. Тогда Голубев спросил:
- Товарищ полковник, разрешите сесть?
Песков кивнул и жестом велел Ирине Петровне уйти, Песков и Голубев
остались вдвоем. Начальник все продолжал листать историю болезни, не глядя
на Голубева. "Испытывает мое терпение", - решил Голубев. Он смотрел на
Пескова с уважением: старик не поленился приехать ночью. Так может поступить
только настоящий, любящий свое дело врач. И в то же время Голубев ожидал
неприятного разговора: "Я, очевидно, ошибся, и начальник укажет на ошибку".
- Н-да, почерк у вас неразборчивый, - наконец произнес Песков.
Голубев пожал плечами. Никто не жаловался на его почерк. Да и стоило ли
сейчас об этом толковать!
Песков поднял голову, выжидательно посмотрел на блестящую пуговицу
голубевского кителя, пошевелил бровями и, не услышав возражений, вновь
склонился над столом. Голубев видел, как под белыми реденькими волосками на
голове начальника покраснела кожа.
"Не хочет меня обидеть. Ищет, как бы помягче начать разговор", -
подумал Голубев.
- Я, наверно, ошибся, товарищ начальник? - спросил Голубев.
- Гм." Вот именно, молодой человек, - Песков еще сильнее покраснел и
тут же поправился: - Ошиблись, товарищ майор...
- У больного, возможно, поражено сердце, - полуутверждая-полуспрашивая
сказал Голубев.
- Да-с, справедливо изволили заметить, Голубев пропустил иронию мимо
ушей.
- Что же все-таки у больного? - спросил он негромко.
- Острый перикардит, - ответил Песков и, видя, что молодой врач
огорошен, с удовольствием повторил: - Да-с, выпотной перикардит!
- Я тоже предполагал, что у него задето сердце, - деловито продолжал
Голубев, - Я даже хотел поставить сердечный диагноз.
- Так почему же... - Песков хлопнул ладонями по столу. [618]
- Но я не был в этом уверен.
- Поставили бы под вопросом.
- Видите ли, товарищ начальник, - сказал Голубев после паузы, - ставить
диагнозы под вопросом безусловно можно. Но я лично не очень люблю это
делать. Иногда под вопросом скрывается трусость врача, желание
перестраховаться, а некоторые просто прикрывают свое незнание.
Голубев заметил, как у начальника побагровели уши, а лохматые брови
сошлись на переносье, "Чего это он ощетинился?"
- Я помню такой случай, - продолжал Голубев. - Был у нас уважаемый
старый врач...
Песков с силой, всей ладонью, нажал на звонок. Вбежала Ирина Петровна.
- Поставьте больному пиявки, - приказал Песков, натягивая на себя ту
привычную личину маститости, в которой он обычно пребывал в отделении.
- Куда, Иван Владимирович?