"Владимир Яковлевич Дягилев. Доктор Голубев " - читать интересную книгу автораТеперь у нас своя электростанция... А если умру?" Он совершенно сознательно
задал себе этот вопрос и сам же деловито ответил: "Нельзя". "А как же мать? Разве я могу оставить ее одну? Сестренка вот-вот выйдет замуж: Ванька Терентьев пороги обивает. Не могу. Когда отец уходил на фронт, он наказывал: "Помогай матери. Гляди, не бросай ее..." Всю ночь, весь день и вторую ночь бредил, стонал, боролся с мыслями о смерти Сухачев. Утром двадцать первого октября он услышал звук баяна, открыл глаза, увидел перед собой что-то белое, большое, долго всматривался, наконец узнал нянечку, глубоко, прерывисто, со стоном вздохнул и проговорил: - Есть... хочу... Василиса Ивановна выскочила из палаты, вернулась с сестрой, рыженькой Аллочкой. - Больной, вы есть хотите? - спросила сестра строго и официально. - Хочу. Он съел тарелочку вкусной рассыпчатой гречневой каши с маслом, выпил полстакана молока, утер полотенцем губы. Сил как будто прибыло. Голова работала ясно. "Никакой смерти. Совсем о ней не думать. Боевой приказ: не думать о смерти". - Василиса Ивановна! - Слушаю, сынок. Василиса Ивановна склонилась над ним, посмотрела в глаза - они были сегодня особенные, горящие внутренним, решительным огнем. - Я вам... секрет... вот... я жить... жить буду... - Будешь, сынок, будешь. [567] отвернуться. Неожиданно к Сухачеву пришел незнакомый врач. Он назвал себя хирургом и, осмотрев Сухачева, сказал, что необходима операция. "Разрезать сердце". - Зачем? - выкрикнул Сухачев. - Нужно, - сказал хирург. - Для вас нужно. Он ушел. А Сухачев все никак не мог успокоиться. Операция ему представлялась чем-то страшным, невыносимым. "Как же сердце резать? Разве это возможно?" Над дверями переплетались провода; гнездо маленьких белых изоляторов напомнило ему семейку грибов - боровиков, которых так много в верховьях Знаменки. Сухачев попробовал считать и пересчитывать изоляторы, больше ни о чем не думать, успокоиться. Но это не помогло. "Как же сердце резать?" - тревожила его тяжелая мысль... Ни свет ни заря в сто седьмой гвардейской появился Песков. Больные еще заправляли койки, умывались, готовились к завтраку. Начальник отделения был необыкновенно приветлив, с каждым перекинулся словечком, спросил о здоровье, о настроении, осведомился, нет ли претензий, жалоб, вопросов. Затем подозвал к себе Кольцова и не приказал, а попросил, чтобы в палате сегодня был "особый порядок". Кольцов поглядел на утомленное лицо начальника и ответил, что "порядочек" в палате всегда соблюдается, сегодня они "также не подкачают". Больные отправились на завтрак. Песков подошел к Сухачеву, попросил оставить его с больным наедине. Сестра и няня поспешно вышли из палаты. - Ну-с. |
|
|