"Владимир Яковлевич Дягилев. Гвардейцы " - читать интересную книгу автора

- Что вы хотели? - голосом помягче переспросил Филиппов.
Цырубин помедлил, будто раздумывая, стоит ли выяснять то, за чем он
пришел.
- Ты видел, как сто двадцать третья горела?
- Какая сто двадцать третья? - не понял Филиппов. Цырубин показал рукой
в сторону поля. Филиппов догадался - речь идет о сгоревшем танке.
- Видел.
- Та-ак.
Цырубин опять помедлил.
- А хоть кто-нибудь спасся?
- Двое.
- Та-ак.
Цырубин прищурил левый глаз, точно прицелился.
- А Нина... Чащина ее фамилия. Жива? А?
Филиппов принял прищуривание Цырубина за пошловатое подмигивание и
обозлился: Чащина была для него героиней, и он не мог допустить, чтобы к ней
относились цинично.
- А что вас это так интересует?
- Да ты сначала ответь на мой вопрос.
- Я вовсе не обязан всем рассказывать о боевых потерях.
- То есть как - всем?
По лицу Цырубина пробежала недобрая усмешка. Он долго, не моргая,
смотрел на Филиппова. Филиппов выдержал его взгляд.
- Я - начальник разведки, - негромко, отчетливо выговаривая каждое
слово, произнес Цырубин. - И если я интересуюсь чем-то, надо отвечать, а не
тянуть канитель.
"Вот на ком я должен испытать совет Загрекова", - подумал Филиппов и,
набравшись смелости, сказал:
- Я просил бы вас, товарищ гвардии майор, здесь не командовать и
указаний мне не делать.
- Да ты... - Цырубин легонько хлопнул себя ладонью по лбу, - думаешь
или просто так?
Филиппов почувствовал в себе силу и продолжал увереннее:
- А вы не грубите, иначе я с вами совсем разговаривать не стану.
В доказательство своих слов он потянулся за дверцей. Но Цырубин легким
движением руки придержал дверцу, придвинулся к Филиппову.
- Слушай, ты... - он сдержался от резкости, - ты можешь мне сказать -
жива Чащина или нет?
И то, что Цырубин сдержался, Филиппов посчитал победой: он заставил
разговаривать как надо. Филиппов остался доволен собой. Для закрепления
победы он помедлил и ответил с достоинством:
- Да, жива.
Цырубин не мог скрыть облегченного вздоха. И только тут Филиппов увидел
глаза его. Они еще были полны тревоги, но сквозь тревогу уже брызнула
неподдельная, настоящая радость.
- Товарищ гвардии майор Цырубин, - послышался голос из "радийной"
машины, - вас комбриг срочно требует.
- Ты очень любезен, доктор, - бросил Цырубин через плечо. - Думаю,
встретимся - в долгу не останусь.
И он пошел к поселку, не оборачиваясь, по целине, там, где ближе и