"Марина и Сергей Дяченко. Судья." - читать интересную книгу автора

Вхожу в исповедальню. Опускаюсь на скамейку, склоняюсь к решетчатому
окошку. Мои глаза, быстро привыкшие к темноте, видят, пожалуй, больше,
нежели глаза обыкновенного прихожанина. Во всяком случае, даже сквозь
окошко я хорошо различаю исповедника - он уже очень немолод, грузен, в
руках у него чистый носовой платок.
Он приглашает меня к исповеди.
Я говорю, что не исповедовался уже много лет и что не знаю, с чего
начать. Я говорю, что очень переживаю за успех одного предприятия, что
мнение мое о людях - и себе среди людей - зависит от него одного. Что
давным-давно я совершил ошибку, за которую расплачиваюсь до сих пор. Что за
мою голову в полиэтиленовом пакете назначена немыслимая сумма...
- Погодите, - шепотом перебивает меня исповедник. - Вы... кто же вы? Вы
Судья?
- Да, - говорю я.
Он некоторое время молчит. Потом просит меня продолжать.
Я говорю и говорю. Слова вытекают из меня, принося болезненное
облегчение; он слушает внимательно, время от времени вытирая лоб платком.
Руки его дрожат.
Когда я дохожу в своем рассказе до истории с Георгом, он наклоняется
вперед, как будто затем, чтобы лучше слышать. Рука его скользит под сутану;
он что-то достает из кармана брюк. Мой слух обостряется - оглушительно
шуршит ткань; в темноте исповедальни я ясно вижу в его руках серебристый
баллончик.
Парализующий газ?
В этих глухих местах даже священники вынуждены обороняться с оружием в
руках - хотя бы от бродячих собак...
- Продолжайте, - просит он, сжимая в потных руках баллончик.
Я огорчен.

* * *

День двадцать восьмой. Мы сидим в офисе у Георга и пьем холодное пиво.
- Наснимали материала уже на три забойных программы, - осторожно говорит
волосатый парень с татуировкой на запястье.
- У нас нет самого главного, - мрачно говорит Георг. - Я проигрываю пари.
- А может быть, устроить постановочные съемки? - спрашивает кто-то из
режиссеров. - Пусть кто-нибудь сыграет отказ. Документальное кино с
постановочными сценами. Почему нет?
Георг смотрит на него долго и пристально. Режиссер разводит руками:
- Пари с отцом - ваше личное дело, но материала-то отснято на целый
сериал! Потрачены деньги, время... Если правильно смонтировать все это да
присовокупить игровую сцену - мы со свистом продадим программу и неплохо
заработаем!
Я жду ответа Георга. Он ничего не отвечает - берет телефонную трубку и
уходит в соседнюю комнату. Парень с татуированным запястьем морщится, не
скрывая своего мнения о Георговой невесте. Тем не менее лично мне она
нравится все больше и больше - хоть я никогда ее не видел.
Георг возвращается через семь минут. Щеки у него лихорадочно горят; он
подходит к режиссерам и по очереди жмет им руки:
- Есть идея... Мы это сделаем, ребята. Есть идея... Мы это сделаем прямо