"Марина и Сергей Дяченко. Судья." - читать интересную книгу автора

Просит научить чему-нибудь. Я соглашаюсь (объясни я ему, что эта моя
особенность передается не от учителя к ученику, а только по наследству
вместе с определенным набором генов, он не поверил бы и решил, что я хочу
от него отделаться). Целый час мы проводим, упражняясь; у парня неплохая
реакция. Наконец, умаявшись, он валится на солому; я присаживаюсь рядом.
Пахнет свежо и пряно. Травы, сено, чуть-чуть навоз; за оградой ходят на
длинных привязях разномастные козы.
- Можно спросить? - шепчет Луи, и глаза его заранее напуганы.
- Конечно, - приглашаю я.
Он раскрывает рот и закрывает его беззвучно, как рыба. Наконец решается:
- А вы знали, что тот парень невиновен?
- Какой парень? - спрашиваю я. Он слегка отодвигается:
- Тот, которого вы приговорили "к стенке". За то, что он зарубил топором
своего хозяина-мясника. А это был вовсе не он. Это была жена мясника, с
которой он по-скотски обходился... Я молчу.
- Наверное, вы не знали, - говорит Луи жалобно. - Наверное, это была
просто судебная ошибка...
- Да, - говорю я после длинной паузы. - Это была судебная ошибка.

* * *

День четырнадцатый.
Мы ползаем по ближним к деревне скалам, у меня ободраны колени и локти,
но в целом это занятие мне нравится. Георг торопит события: его ждет
невеста, ему надоело жить в трейлере, ему хочется ток-шоу в прайм-тайм.
- Луи, ты знаешь, что такое прайм-тайм?
- Нет. А что?
Сценаристы в раздумье: с одной стороны, восхождение должно быть опасным и
зрелищным. С другой - отходить далеко от базы нам с Луи нельзя: горы фонят,
заслоняют сигнал, качественных съемок (или вообще хоть каких-нибудь) не
получится.
Наконец выбирают гору, подходящую во всех отношениях. Георг требует,
чтобы мы с Луи шли на восхождение прямо завтра. Луи колеблется - уровень
моей подготовки все еще вызывает у него сомнения; впрочем, он верит в себя
как в инструктора, ему хочется поскорее произвести на меня впечатление, и в
конце концов он соглашается.
Накануне вечером я завожу с ним очень важный для меня разговор.
- Луи, - говорю я, - ты знаешь, какая награда обещана за мою голову в
полиэтиленовом пакете?
Он несмело улыбается. Называет сумму.
- Хорошо, - говорю я. - А как ты думаешь, что можно купить на эти деньги?
- Дом, - отвечает он, не моргнув глазом.
Я перевожу дыхание. Собственно, на этом можно заканчивать; если завтра
Луи подтвердит слова Георга насчет патриархальной нравственности - наградой
ему будет попадание "в телевизор". А я буду знать, что ради спасения моей
жизни парень отказался от дома, который ему, как старшему сыну в большой
семье, ого-го как нужен...
- Господин Судья, - раздраженно бормочет Георг в наушнике. - Ну зачем это
было нужно? Зачем?
Я знаю, зачем. Если Луи окажется тем, кого Георг ищет - я хочу быть