"Маргерит Дюрас. Летний вечер, половина одиннадцатого" - читать интересную книгу автора

Коль скоро это она, Мария. Не за гранью возможного, чтобы он попался на
глаза именно ей и именно в эту ночь. Доказательство тому - вот оно, перед
ней. Доказательство говорит само за себя. Она, Мария выдумала себе, что это
Родриго Паэстра. И никто об этом не знает, кроме той, что стоит в
одиннадцати метрах от него, от человека, которого ищут по всему городку, от
убийцы из грозовой ночи, бесценного клада, живой статуи боли.
Снова мягко падают на него капли дождя. На него и на все вокруг, на
другие крыши, на пшеничные поля, на улицы. Темный комок не шелохнулся. Он
ждет, когда его схватят, ждет смерти на заре завтрашнего дня. Заря
мало-помалу прольет свет на крыши. Когда гроза покинет этот край пшеничных
полей, рассвет станет розовым.
- Родриго Паэстра, Родриго Паэстра, - зовет Мария.
Что же, он хочет умереть? Снова полицейские. Они берегут сон горожан,
идут дозором молча, не перекликаясь, уверенные в себе. Свернули направо, в
хлюпающий лабиринт улиц, стихают глухие шаги, и не слышно их эха. Мария
зовет громче.
- Родриго Паэстра, отзовитесь. Ответьте мне.
Она прижалась грудью к железным перилам балкона. В перилах что-то
стучит. Это стучит сердце Марии. Он не отозвался. Надежда тает, становится
крошечной, улетучивается. На рассвете она узнает, вправду ли это был он. Но
будет уже поздно.
- Умоляю вас, Родриго Паэстра, отзовитесь.
Это не он? Ничего нельзя знать наверняка. Кроме одного: Мария так этого
хочет.
В коридоре кто-то кашляет. Ворочается. Пьер. Ах да.
Настанет день, потом другой, и Клер с Пьером будут вместе. Все силы
приложат к этому. Они должны, должны найти, где это осуществить. Что будет
дальше - еще неясно, непредсказуемо, бездна времени. Времени, о котором пока
ничего не знают ни они, ни Мария, времени, которое уже простирается за этой
грозой. А началом станет Мадрид. Завтра.
Надо найти слова. Но какие?
- Родриго Паэстра, доверьтесь мне.
Уже час, час ночи. Еще два часа - и Родриго Паэстра будет пойман, как
крыса в крысоловку, если не произойдет ничего, только будут бежать минуты до
рассвета.
Мария перегнулась через перила и смотрит на скорчившегося человека.
Небо над ним посветлело. Дождь должен уже кончиться, должен. Видна синева и
лунный свет, высоким и легким кажется небо. Никакого движения у дымохода, ни
малейшего. Струи пролившегося дождя стекают, журча, с крыш, и с темного
комка тоже. Вспыхни огонь, он спалил бы его вместе с крышей. Он не сдастся
на рассвете. Сомнений нет: он ждет, когда его изрешетят пули записных
стрелков городка в этом последнем прибежище.
Свесившись с балкона, Мария начинает петь. Тихонько. Она поет шлягер
этого лета, он наверняка знает его и не раз танцевал под эту мелодию со
своей женой на вечеринках.
Мария перестает петь. Ждет. Вот и распогодилось. Гроза бушует где-то
вдалеке. Рассвет будет ясным. Розовым. Родриго Паэстра не хочет жить. Даже
песня не заставила шевельнуться темный комок. Этот комок все меньше и меньше
походит на какой-либо иной предмет, кроме как на себя самого. Он длинный,
плавных линий, как и полагается человеческой фигуре, без углов, и голова,