"Элис Дункан. Мой милый плут" - читать интересную книгу автора

ли от нежных прикосновений мисс Хьюлетт, то ли от ее волшебной мази боль
сразу же утихла.
Одри тряхнула головой, отчего ее волосы блеснули в свете лампы, словно
тяжелая волна расплавленного золота. Только сейчас Чарли как следует
рассмотрел этот удивительный оттенок ее волос, прежде казавшихся ему просто
каштановыми, и ему вдруг захотелось прикоснуться к ее волосам, зарыться в
них пальцами, ощутить их нежную тяжесть.
Он стиснул кулаки, чтобы удержаться.
- Ах, господи боже мой, - нараспев протянула Одри. - И каким только
ветром занесло вас в наши края? Лучше вам было бы оставаться дома, в
Джорджии. Тетушка Айви всегда говорит, что на всем белом свете нет места
лучше Джорджии.
Она с такой нежностью произносила слово "Джорджия", что всякий раз у
Чарли замирало сердце, а на губах появлялся вкус меда.
- К сожалению, уже нет, - коротко возразил он. Одри посмотрела на него
с недоумением, и Чарли поспешил объяснить:
- Я хотел сказать, что Джорджия стала совсем не та, что была до войны.
- Но почему, мистер Уайлд?
Она застыла в такой изящной позе, что Чарли не мог оторвать
восхищенного взгляда от точеной фигурки Одри. На секунду он увидел себя со
стороны - голый до пояса, с простреленной рукой, застывший от восхищения
перед деревенской девчонкой.
Если его парни когда-нибудь узнают об этом, они лопнут от смеха.
- Да потому, мисс Хьюлетт, - ответил Чарли, - что после войны в
Джорджию нахлынули переселенцы.
Как он ни старался, а слово "переселенцы" прозвучало в его устах
злобно.
У Одри был такой вид, словно сказанное Чарли поразило ее в самое
сердце.
- О боже! - воскликнула она. - Это просто ужасно! А чем вы занимались,
пока жили в Джорджии? Только играли?
Одри взяла со стола грязную рубашку Чарли и пошла с нею к лохани с
мыльной водой с явным намерением постирать ее.
- Нет, не совсем. - Чарли завороженно следил за девушкой.

При каждом движении ее тонкая блузка отчетливо демонстрировала
восхитительные полушария, и Чарли не мог отвести глаз от этой
соблазнительной картины. Он провел кончиком языка по пересохшим губам и с
трудом заставил себя продолжить:
- Мы играли только по воскресеньям в парке да еще изредка, если нас
куда-нибудь приглашали. А так у каждого из нас была постоянная работа.
Лестер, например, работал в ювелирной лавке, наш басист был кузнецом, а сам
я - плотник.
Одри бросила на Чарли кокетливый взгляд через плечо.
- Ну, тогда я понимаю, откуда у вас такие мускулы, - улыбнулась она.
- Пожалуй, - согласился Чарли и опустил глаза, уставившись на
старенькую клеенку, покрывавшую стол.
- Баритон, - неожиданно подал голос Лестер.
Это было первое слово, которое он произнес за все время своего
пребывания на кухне.