"Дэйв Дункан. Будущее неопределенное ("The Great Game" #3)" - читать интересную книгу авторачасти они являлись вариациями одной и той же трагической истории Исматон,
смертной, которая зачахла и в конце концов покончила с собой, не в силах жить без его любви. Труппа Тронга никогда не ставила пьес с Кен*том среди действующих лиц. - Замечательно красивый экземпляр, - проговорил бог; его голос уже звучал ближе. - Он дорого обошелся тебе, значит, то, что тревожит тебя, действительно серьезно. - Он хихикнул. - Тебе там удобно? Чего она не ожидала от бога - так это хихиканья. - Э... да, Боже. - Она чуть приподняла голову и увидела две босые ноги. Сильная рука протянулась и подняла ее. Она все опускала лицо, пока палец не приподнял ей подбородок, и она встретила его улыбку. Раньше, пока она жила с труппой, она видела Карзона в разных его ипостасях в исполнении многих актеров - Дольма, самого Тронга, Гольфрена, мужчин из других трупп. Его всегда изображали бородатым, часто в доспехах и по возможности очень крупным. Кен*т вовсе не походил на того, каким она его себе представляла. Во-первых, он был моложе и не таким большим, хотя его руки и плечи казались достаточно мощными. У него были курчавые волосы и усы в ниолийском стиле. Он был одет в безрукавку и штаны до колен - разумеется, зеленые. По крайней мере с цветом не напутали. И все же в нем не было ни намека на божественное величие. И оглушительной, всеподавляющей сексуальности в нем она тоже не видела. Это был коренастый, жизнерадостный молодой мужчина, по-своему привлекательный, слегка надушенный мускусом и лавандой. Он ободряюще улыбался ей. Глаза его... разве вот глаза... - Почему бы тебе для начала не представиться? Она заставила себя собраться с мыслями. - Добро пожаловать в мой дом. - Он расстегнул ее плащ, одобрительно осмотрел его и кинул на кушетку. Он сделал шаг назад и внимательно оглядел ее. - М-м! Ты не только потрясающе красивая женщина, Элиэль Певица, но у тебя еще и изысканный вкус! Она поперхнулась, пробормотав что-то в знак признательности. Теперь у нее хватало денег на все ее капризы, и это платье было ее самым новым и лучшим, только недавно купленным на зиму. Она его еще ни разу не надевала - хорошая белая шерстяная ткань, украшенная только пуговицами из горного хрусталя и парчовой отделкой ворота. Она всегда предпочитала платья с длинным подолом, чтобы прятать тяжелые башмаки, а длинные рукава и высокий воротник - это, наверное, реакция на чисто символическую одежду, в которой ей приходилось выступать. Правда, и это платье плотно облегало ее талию и поддерживало высокую грудь; ниже талии оно ниспадало свободно. От похвалы у нее закружилась голова. Она избегала встречаться с ним глазами, чувствуя, как заливается краской. Он отвел ее к коричневой кожаной кушетке, усадил у огня и сам сел рядом. Она сцепила руки на коленях и уставилась вниз - словно четырнадцатилетняя девица на свидании с первым мужчиной. - И ты утверждаешь, что ты моя дочь? Кто была твоя мать? - Итерия Импресарио. - Не дождавшись ответа, она продолжала: - Она исчезла на две недели, здесь, в Юрге. Я почти ничего о ней не знаю. Она родила меня, а потом умерла, и меня растили мой дед, Тронг Импресарио, и его жена... то есть вторая жена, Амбрия. Она говорила, что моя мать была |
|
|