"Дэйв Дункан. Предназначение (Седьмой меч III)" - читать интересную книгу автора

совершенно банальны! Например, сутра, в которой упоминается о черноволосом
брате, имеет предисловие: "Трубы для воды делают из свинца".
Это, как он считал, способно охладить армию воинов.
Шонсу задумчиво кивнул.
- Совершенно с этим согласен.
- Действительно? Может, будешь так добр продолжить дальше, милорд?
Воин послал Джие еще одну улыбку, не замеченную жрецом. Уж не
подмигнул ли он ей?
- С удовольствием! - сказал он. - Трубы для воды ничего не дают и
ничего не забирают; они только пропускают через себя вещество, воду, из
одного места в другое, совсем как хозяйка Брота перевозит грузы из одного
порта в другой. Но их служба жизненно важна для Людей. Трубы для воды -
нужные вещи, а свинец - самый доступный из металлов. Заключение: простой
народ, не представляющий собой ничего особенного, может выполнять нужную
работу, он не заслуживает презрения. Правильно, ученый?
Хонакура сердито согласился, что все правильно. После всех этих
недель он должен был бы помнить, что перед ним не обычный воин. Даже из
жрецов немногие могли бы так работать над собой, да еще столь быстро.
- Послесловие, могу предположить, такое: "Цени работу, а не слова!"
Снова правильно, мрачно согласился жрец.
- Притчу, пожалуйста?
Хонакура начал было снова возражать, что не имеет права разглашать
жреческие тайны, но тут поймал взгляд Шонсу. В уголках его глаз сверкала
улыбка, наводя на мысль о молодой поросли, расколовшей гранитную глыбу.
Эта улыбка смущала - она была такой заразительной! И тут они оба
рассмеялись. Словно нож повернулся в груди Хонакуры, но потом ему сразу
стало легче.
- Очень хорошо, милорд. Полагаю, я могу рассказать тебе ее. Но
предупреждаю - это совершенно глупая, банальная история.
- Которая может еще и вызывать глубокие мысли? - невинно спросил
Шонсу.
Хонакура снова рассмеялся, отказываясь сопротивляться дальше, и тихо
запел:

Черный брат Икондорины
Как-то раз в село пришел.
От дневных трудов устал он.
Пиши, крова не нашел.

Слышит спор двоих крестьян он,
Поросенок вторит им.
"Здесь, - тогда себе он молвил, -
Aуду с ужином своим".

"Поселяне! - он позвал их, -
Aляньте, честен я лицом.
Вам чужой здесь и берусь я
Переговорить с истцом".

Предмет спора тут крестьяне