"Генрих Дюмулен. Культурное влияние дзэн в эпоху Муромачи " - читать интересную книгу автора

наставники, Бассуй (1327-1387) и Гэттан (1326-1389), трудились в провинции.
Они пользовались простым идеографически-силлабическим письмом (так
называемым кана) и не проводили различий между собой и паствой. Невзирая на
строгую приверженность законам Будды, они не отвергали мирских потребностей.
Но просветление почиталось превыше всего остального, ибо "все вещи,
отраженные в сознании, должны иссекаться на части алмазным мечом. Когда
мирские вещи заявляют о себе, их следует отринуть. Когда о себе заявляют
вещи из мира Будды, их также следует отринуть". Просветление подобно
пробуждению от сна: "В этот момент [просветления] на засохшем дереве
расцветают цветы и загорается лед. В этот момент вещи мира Будды и мира
земного, все добро и все зло подобны вчерашнему сну. Появляется лишь Будда
первозданной природы".
Бассуй изложил сложную доктрину вселенского Будды доступным и
выразительным языком. Однажды он привнес умиротворение в душу умирающего
человека, указав ему на пустотность всего сущего, нереальность самой болезни
и возвышенность природы Будды над болью и страданием:
"Природа Будды, свойственная твоему сознанию, ни рождается, ни умирает,
ни существует, ни не существует; она ни пустотна, ни облечена в какую-либо
форму. Она не испытывает ни удовольствия, ни боли. Если ты хочешь знать, но
не знаешь, что это такое, то в своей немощи испытаешь боль, и если ты
сосредоточишься на том, что есть твое сознание, которое испытывает
страдание, то эта мысль не оставит места для других мыслей, желаний и
вопросов; если же твое сознание растворится в эфире подобно облаку и станет
пустотным, то ты порвешь цепь перерождений и достигнешь внезапного
освобождения".
Гэттан же и пальцем не пошевелил для того, чтобы объяснить сущность
основной доктрины дзэн своей прихожанке. Этот убежденный буддист
потворствовал экзотерической форме ее религиозною служения, подразумевавшей
веру в Чистую землю Будды, в рай и ад. В одном из своих писем Гэттан
подчеркивает пустотность подобных понятий и ссылается на высокоценимую им
"Лотосовую сутру". Своему ученику-мирянину он объясняет сущность
самоотверженного пути к просветлению:
"Во время дзадзэн с самого начала следует сосредоточиваться лишь на
одном - на озарении Закона Будды; при этом сознание должно быть свободным от
всех мыслей. Если разум использует всю энергию для очищения Закона Будды, он
забудет о себе. Когда исчезает все, за исключением позы и движения тела в
дзадзэн, внезапно возникает мгновение, подобное пробуждению ото сна. В этот
момент исчезает привязанность к любым понятиям, будь то концепция бытия или
небытия, становления или угасания, и открывается путь обретения истинной
свободы".
Просветление остается в повседневной жизни, возвышаясь как над Законом
Будды, так и над мирскими законами. Гэттан стремится направить даже
учеников-мирян к высшему уровню просветления.
Наиболее заметной фигурой второй половины периода Муромачи был дзэнский
наставник Иккью (1394-1481), который, подобно своему предшественнику Мусе,
сочетал в себе глубокую религиозность с тонким художественным вкусом.
Сравнение этих двух персонажей позволяет сделать вывод об отчетливой
тенденции к отделению церкви от государства. В то время как художественные
вкусы Мусе в значительной степени были продиктованы религиозным
вдохновением, Иккью следовал веяниям своего времени. Это был период заката