"Александр Дюма. Сын каторжника (Собрание сочинений, Том 53) " - читать интересную книгу автора

отыскать.
На этом месте проницательный читатель остановится, и спросит нас,
почему же г-н Кумб не стремился отыскать уголок земли (в Марселе не было
недостатка в ней), защищенный от ветра, который вызывал у него столь
обоснованное опасение.
И такому читателю мы ответим, что возлюбленных не выбирают, их посылает
нам Небо, и какими бы безобразными и вероломными они ни были, их любят
такими, какими вручил их нам Господь.
Впрочем, было и то, чем недостатки земельного участка возмещались.
Прежде чем г-н Кумб решился приобрести эти два арпана земли, о чем мы писали
в начале нашего повествования, не обошлось без его зрелых и глубоких
размышлений.
К любви, питаемой им к своему домику, и к гордости, внушаемой ему при
виде того, что стало заботой всей его жизни, присоединялась еще одна
страсть - в прошлом веке мы бы назвали ее страстью к "белокурой Амфитрите",
что само по себе могло бы бросить некую тень на безупречность нрава г-на
Кумба, а ныне мы дадим ей самое простое название - страсть к морю. И такое
название тем более соответствует нашей цели, что совершенно ничего
поэтического в преклонении г-на Кумба перед морем не было. Нам нелегко
сознаться в такой прозаичности нашего героя, но г-н Кумб любил море не за
его прозрачно-голубую гладь, не за его бесконечные горизонты, не за
мелодичный плеск его волн, не за его ярость и завывания; более того, он
никогда и не думал о том, чтобы видеть в нем Господне зеркало; увы, он не
представлял его себе столь величественным, он простосердечно и искренне
любил его, поскольку видел в нем неиссякаемый источник буйабеса.
Господин Кумб был рыболовом, и причем марсельским рыболовом; другими
словами, наслаждение оттого, что он извлекал из гротов, покрытых зелеными
водорослями, скорпен и других морских чудовищ, населяющих воды Средиземного
моря, приходило к нему лишь после того, как он испытывал другое, куда более
сильное наслаждение, когда его морской улов аккуратно ложился в кастрюлю на
слой из лука, помидоров, петрушки и чеснока; когда, добавив туда масло,
шафран и другие необходимые приправы в искусно составленных пропорциях, он
наблюдал за поднимавшейся над кастрюлей беловатой пеной, осязал исходившие
оттуда пары, предварявшие монотонное шипение, которое характеризует варку, и
широко раскрытыми ноздрями вдыхал ароматный запах национального блюда.
Таким был г-н Кумб; таким было его жилище.
Дом вобрал в себя своего владельца. И невозможно описать одного из них,
не описывая другого.
Чтобы завершить наше описание их, следует добавить, что весь домик, от
основания до крыши построенный из кирпича и песчаника, оказал самое
губительное влияние на сердце и характер г-на Кумба.
Он породил в нем самый дурной из всех существующих пороков - гордыню.
Созерцая предмет своей страсти и кичась своим владением, г-н Кумб
проникался крайним высокомерием к тем из своих ближних, кто был лишен
счастья, казавшегося лично ему бесценным, и стал считать себя вправе бросать
презрительный взгляд на творение Господа. Добавим, что, какую бы безмятежную
и ровную жизнь ни вел г-н Кумб, она должна была оставить в его душе другие
привязанности, помимо напускных, другие печали, помимо тех, что были вызваны
губительным действием мистраля.
В его прошлой жизни была драма.