"Александр Дюма. Охотник на водоплавающую дичь (Собрание сочинений, Том 55) " - читать интересную книгу автора

стрелять в любую морскую птицу не раньше чем он сможет отчетливо увидеть ее
глаз.


II

ДЕРЕВЕНСКИЙ ШЕЙЛОК

Это исключительное физическое воспитание способствовало развитию в
характере нашего героя и без того уже достаточно дикарских свойств;
читатель, конечно, догадался, что наш герой не кто иной, как Ален Монпле.
Он воспылал к плаванию, рыбной ловле и охоте неистовой страстью - одной
из тех, что крайне редко встречаются в наши дни.
Подросток посвящал этим занятиям не только часть дневного времени, но и
ночные часы.
Для юного наследника Хрюшатника не существовало ни распорядка дня, ни
традиционных привычек: он не придерживался каких-либо правил ни в отношении
еды, ни в том, что касается сна. Ален садился за стол, когда испытывал
чувство голода, и ложился в постель, когда ему хотелось спать; не считая
минут, уходивших на три обильные трапезы в день, и нескольких часов сна - а
спал охотник где придется, - все остальное время он предавался своим
излюбленным занятиям.
Разумеется, ни о какой работе не могло быть и речи.
Ален умел читать и писать - вот и нее его познания; он более или менее
освоил два основных арифметических действия, но так и не сумел осилить
таблицу умножения. Не стоит и говорить о том, что деление осталось для него
совершенно неведомым и неисследованным материком.
Между тем три страстно любимых занятия, которые отнимали все время у
молодого Монпле, неспособны были всецело поглотить эту необузданную натуру.
Им завладели смутная тоска и беспричинная грусть; привычные развлечения
больше его не радовали. Ален ощущал, что в его жизни чего-то не хватает. Он
не смог бы точно сказать, чего именно, поскольку это состояние было ему
совсем незнакомо.
Такое тягостное чувство посетило юношу, когда ему было лет
шестнадцать-семнадцать, однако в этом возрасте он полностью преобразился.
Семнадцатилетний Ален благодаря своему высокому росту, крепкому
телосложению и свежему цвету лица был по нормандским меркам видным малым.
Так что девицы из Мези, Гран-Кана и Сен-Ло быстро просветили парня
относительно причины мучившей его неясной тоски, поскольку теперь он созрел
для того, чтобы это узнать.
В восемнадцатилетнем возрасте Ален Монпле уже был отъявленным
ловеласом - он волочился за всеми красотками, щеголяющими в бесенских
колпаках. Он также не стал замыкаться в кантональном кругу девиц Мези,
Гран-Кана и Сен-Ло, а перекинулся на прелестниц из Ла-Камба, Форминьи и
Тревьера, расширив фронт своих любовных атак до самой Ла-Деливранды.
Ален представлял собой тогда что-то неопределенное: он был одним из тех
сельских франтов - полудеревенщина, полубуржуа, что встречаются порой в
маленьких городках и больших деревнях; подобные субъекты слоняются без
пиджаков, в рубашках или рабочих блузах по кабакам, кафе и улочкам своих
населенных пунктов, подобно тому как отпрыски богатых парижских семейств